Северные крестовые походы
| Северные крестовые походы | |||
| Основной конфликт: Крестовые походы | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
Прибалтика, северо-запад Руси | ||
| Итог |
разгром и насильственная христианизация пруссов и полабских славян, захват крестоносцами прибалтийских земель до границ Руси, Польши и Литвы. Провал попыток дальнейших захватов. | ||
| Противники | |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Се́верные кресто́вые похо́ды (Балтийские крестовые походы) — это войны (1198—1411) немецких, датских и шведских рыцарей против финских племён (финнов, карелов, ливов, эстов), славян (бодричей, поморян, лютичей), балтийских народов (пруссов, литовцев, куршей, земгалов и жемайтов) с целью распространения католичества и искоренения язычества, а подчас и самих язычников. Иногда к Северным крестовым походам относят военные кампании шведских и германских рыцарей против православных русских княжеств. Северный крестовый поход официально начался в 1193 году, когда Папа римский Целестин III призвал к христианизации язычников Северной Европы, хотя ещё до этого скандинавские королевства и Священная Римская империя уже вели военные действия против северных народов Восточной Европы.
Захваченные земли в славянском Поморье, Пруссии, Юго-Западной Финляндии, Западной Карелии активно колонизировались, на них образовывались новые государственные структуры, как, например, немецкие герцогство Мекленбургское, маркграфство Бранденбургское, владения Тевтонского и Ливонского духовно-рыцарских орденов, активно участвовавших в завоеваниях. Коренное население подвергалось насильственной христианизации и нередко прямому истреблению. На завоёванных крестоносцами территориях, иногда на месте прежних поселений, возникали новые города и укрепления: Рига, Берлин, основанные немцами, Ревель — датчанами, Выборг — шведами и др. Некоторые из них, как, например, Рига, были важными форпостами католической церкви, резиденциями архиепископов.
Не всех своих целей крестоносцы достигли: Великое княжество Литовское и Жемайтия смогли отстоять свою независимость.
Далеко не все военные события Северных крестовых походов считались крестовыми походами в Средние века, некоторые из них были названы крестовыми походами только в XIX веке национальными историками на волне национал-романтизма.
Содержание
Предыстория
После захвата франкским королём Карлом Великим Саксонии была установлена северо-восточная граница по «Саксонскому валу». В XII веке началась колонизация немцами южной Прибалтики.
Военная кампания против полабских славян (которых немцы называли вендами), населявших северные и восточные части современной Германии, прошла в 1147 году.
Захват и колонизация восточной Прибалтики начались в самом конце XIII века и продолжались до XVI века.
Ливонский крестовый поход
В XII веке земли современных Эстонии, Латвии и Литвы были языческим клином между территориями, на которых господствовало христианство. В 1192 году папа Целестин III объявил крестовый поход против балтийских язычников. В результате на восточных берегах Балтийского моря появились государства рыцарских орденов.
Населявшие Прибалтику ливы платили дань Полоцкому княжеству, эсты — новгородцам, и утверждение крестоносцев на этих землях угрожало влиянию русских князей. В 1203 году начались военные столкновения между Немецким Орденом и Полоцком, в 1217 — между Орденом и Новгородом. Русским войскам не удавалось брать немецкие крепости, а крестоносцы постепенно овладели обороняемыми русскими Кокнесе, Герсиком, Вильянди и Юрьевым. В 1232 римский папа Григорий IX призвал крестоносцев к наступлению на новгородские земли в целях воспрепятствования колонизации новгородцами Финляндии. В ответ на немецкие набеги Ярослав Всеволодович Новгородский вторгся во владения ордена и разбил его в сражении на Омовже (1234).
Прусский крестовый поход
В 1217 году римским папой Гонорием III был объявлен крестовый поход против прусских язычников, на земли которых претендовал Конрад I Мазовецкий. В 1225 году князь попросил помощи у тевтонских рыцарей, обещав им владение городами Кульм и Добрынь, а также сохранение за ними захваченных территорий. В результате на южном побережье Балтийского моря утвердился Тевтонский орден.
Крестовый поход против Литвы
19 февраля 1236 года Папа объявил второй крестовый поход против Литвы. В Ливонию прибыло мощное подкрепление — 2000 саксонских рыцарей и 200 дружинников из Пскова. Поход закончился разгромом при Сауле, вхождением остатков Ордена меченосцев в состав Тевтонского ордена и уступкой северной Эстонии датчанам.
Шведские крестовые походы и ливонский поход на Русь
После объединения меченосцев с Тевтонским орденом (1237) и ослабления Владимиро-Суздальского княжества в ходе монгольского нашествия (1237—1239) были спланированы совместные действия по обеспечению христианизации Финляндии, в том числе атака на Новгород. В 1240 году шведы на Неве (разбиты 15 июля 1240) и ливонцы при поддержке Дании (захват Пскова в августе 1240, поражение на Чудском озере 5 апреля 1242) потерпели поражения от князя Александра Ярославича Невского.
Впоследствии Финляндия была окончательно присоединена Швецией (1250), пограничные конфликты с новгородцами продолжались.
Битва на Ворскле
Витовт решил воспользоваться разгромом хана Золотой Орды Тохтамыша Тамерланом (1396), чтобы распространить своё влияние на Золотую Орду (поддержав Тохтамыша) и Северо-Восточную Русь. Витовт также спланировал раздел северорусских земель с Тевтонским орденом: Витовту Новгород, Ордену Псков. В результате Витовт попал в очень тяжёлое положение, лишившись союзников в русских княжествах, а затем и потерпев сокрушительное поражение от Едигея и Темир-Кутлуга на Ворскле.
Великая война
6 августа 1409 года великий магистр ордена Ульрих фон Юнгинген объявил войну Польскому Королевству и Великому княжеству Литовскому. К началу 1410 года орденские войска насчитывали 51 хоругвь, польская армия насчитывала 42 польских хоругви, 7 русских и 2 хоругви наёмников, литовская — 40 хоругвей, 10 из которых носили названия белорусских городов (три смоленских, Лидская, Полоцкая, Витебская, Пинская, Новогрудская, Брестская, Волковысская). 15 июля 1410 года состоялось решающее сражение Великой войны — Грюнвальдская битва, решившая исход войны в пользу союзников. В феврале 1411 года в городе Торунь Польша и Великое княжество Литовское заключили с Тевтонским орденом мирный договор, по которому орден возвращал все занятые ранее у Польши и Литвы территории и выплачивал контрибуцию.
См. также
- X—XIV века — Шведско-новгородские войны
- 1211 — Осада Вильянди (1211)
- 1217 — Сражение при Вильянди
- 1223 — Осада Вильянди (1223)
- 1224 — Осада Юрьева
- 1234 — Сражение на Омовже
- 1236 — Битва при Сауле
- 1242 — Ледовое побоище (Ливонский поход на Русь)
- 1245 — Битва у Цесиса
- 1259 — Битва при Скудах
- 1260 — Битва при Дурбе
- 1263 — Битва при Любаве
- 1268 — Раковорская битва
- 1270 — Битва при Карусе
- 1279 — Битва под Ашераденом
- 1298 — Тредерская битва
- 1298 — Битва под Нойермюлен
- 1300 — Ландскрона
- 1311 — Битва под Ваплавкен
- 1315 — Битва при Христмемеле
- 1320 — Битва под Медниками
- 1326 — Рейд на Брандербург
- 1331 — Окменская битва
- 1341 — Осада Бранденбурга
- 1348 — Битва на Стреве
- 1370 — Битва при Рудау
- 1377 — Литовский поход Альбрехта III Австрийского.
- 1398 — Салинский договор
- 1410 — Грюнвальдская битва
- 1411 — Первый Торуньский мир
- Добринский орден
- Походы русских князей против Ордена меченосцев
Напишите отзыв о статье "Северные крестовые походы"
Ссылки
Урбан В. [deusvult.ru/3-istoricheskij-obzor-krestovogo-pokhoda-v-livoniyu.html Исторический обзор крестового похода в Ливонию]. Сайт DEUSVULT.RU. Проверено 14 июля 2012. [www.webcitation.org/69hwtAUVX Архивировано из первоисточника 6 августа 2012].
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Северные крестовые походы
– Catiche a fait donner du the dans le petit salon, – сказал князь Василий Анне Михайловне. – Allez, ma pauvre Анна Михайловна, prenez quelque сhose, autrement vous ne suffirez pas. [Катишь велела подать чаю в маленькой гостиной. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.]Пьеру он ничего не сказал, только пожал с чувством его руку пониже плеча. Пьер с Анной Михайловной прошли в petit salon. [маленькую гостиную.]
– II n'y a rien qui restaure, comme une tasse de cet excellent the russe apres une nuit blanche, [Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю.] – говорил Лоррен с выражением сдержанной оживленности, отхлебывая из тонкой, без ручки, китайской чашки, стоя в маленькой круглой гостиной перед столом, на котором стоял чайный прибор и холодный ужин. Около стола собрались, чтобы подкрепить свои силы, все бывшие в эту ночь в доме графа Безухого. Пьер хорошо помнил эту маленькую круглую гостиную, с зеркалами и маленькими столиками. Во время балов в доме графа, Пьер, не умевший танцовать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, брильянтах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения. Теперь та же комната была едва освещена двумя свечами, и среди ночи на одном маленьком столике беспорядочно стояли чайный прибор и блюда, и разнообразные, непраздничные люди, шопотом переговариваясь, сидели в ней, каждым движением, каждым словом показывая, что никто не забывает и того, что делается теперь и имеет еще совершиться в спальне. Пьер не стал есть, хотя ему и очень хотелось. Он оглянулся вопросительно на свою руководительницу и увидел, что она на цыпочках выходила опять в приемную, где остался князь Василий с старшею княжной. Пьер полагал, что и это было так нужно, и, помедлив немного, пошел за ней. Анна Михайловна стояла подле княжны, и обе они в одно время говорили взволнованным шопотом:
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что ненужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволнованном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
– Но, милая княжна, – кротко и убедительно говорила Анна Михайловна, заступая дорогу от спальни и не пуская княжну, – не будет ли это слишком тяжело для бедного дядюшки в такие минуты, когда ему нужен отдых? В такие минуты разговор о мирском, когда его душа уже приготовлена…
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.
– Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. [Оставьте Катю делать, что она знает.] Вы знаете, как граф ее любит.
– Я и не знаю, что в этой бумаге, – говорила княжна, обращаясь к князю Василью и указывая на мозаиковый портфель, который она держала в руках. – Я знаю только, что настоящее завещание у него в бюро, а это забытая бумага…
Она хотела обойти Анну Михайловну, но Анна Михайловна, подпрыгнув, опять загородила ей дорогу.
– Я знаю, милая, добрая княжна, – сказала Анна Михайловна, хватаясь рукой за портфель и так крепко, что видно было, она не скоро его пустит. – Милая княжна, я вас прошу, я вас умоляю, пожалейте его. Je vous en conjure… [Умоляю вас…]
Княжна молчала. Слышны были только звуки усилий борьбы зa портфель. Видно было, что ежели она заговорит, то заговорит не лестно для Анны Михайловны. Анна Михайловна держала крепко, но, несмотря на то, голос ее удерживал всю свою сладкую тягучесть и мягкость.
– Пьер, подойдите сюда, мой друг. Я думаю, что он не лишний в родственном совете: не правда ли, князь?
– Что же вы молчите, mon cousin? – вдруг вскрикнула княжна так громко, что в гостиной услыхали и испугались ее голоса. – Что вы молчите, когда здесь Бог знает кто позволяет себе вмешиваться и делать сцены на пороге комнаты умирающего. Интриганка! – прошептала она злобно и дернула портфель изо всей силы.
Но Анна Михайловна сделала несколько шагов, чтобы не отстать от портфеля, и перехватила руку.
– Oh! – сказал князь Василий укоризненно и удивленно. Он встал. – C'est ridicule. Voyons, [Это смешно. Ну, же,] пустите. Я вам говорю.
Княжна пустила.
– И вы!
Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.
В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
