Северодвинский театр драмы

История

Впервые театр был открыт в 1937 году в посёлке Судострой на базе Архангельского театра рабочей молодёжи. Первым представлением театра был спектакль «Лжец» по пьесе Карло Гольдони.

26 марта 1938 года здание театра пострадало от пожара, и вскоре было построено новое в срок 28 дней по улице Советской. 11 августа 1938 года посёлок Судострой был переименован в город Молотовск, а театр — в Молотовский городской драматический театр. Первые годы были довольно сложными для театра, чему способствовала слабая материально-техническая база, а также плохие бытовые условия жизни актёров.

В 1939 году директором и художественным руководителем назначается выпускник ГИТИСа Борис Потик, внёсший большой вклад в развитие театра. Театр стал довольно известен, о чём свидетельствует внимание к театру со стороны Английского Королевского Шекспирского общества, у которого хранятся материалы для спектакля «Венецианский купец» В. Шекспира, поставленного в Молотовском городском драмтеатре.

Весной 1942 года артисты Молотовского драмтеатра отправляются на работу в Архангельск и Котлас, где они выступают в госпиталях, военных клубах, домах культуры, а также в частях Красной Армии. А в Молотовске работает эвакуированная труппа Ленинградского театра имени Ленинского Комсомола, которой было поставлено более 20 спектаклей .

С 1948 по 1960-е годы в Молотовском драмтеатре были поставлены такие значительные спектакли, как «Последние» М. Горького, «Разлом» Б. Лавренева, «Под золотым орлом» Я. Талона, «Угрюм-река» по роману В. Шишкова, «Анна Каренина» Л. Толстого, «Таня» А. Арбузова, пьесы В. Шекспира, Лопе де Вега, Мольера и др. В 1954-56 гг. в театре работал известный впоследствии художник Михаил Рогинский. В 1958 году первой в истории театра заслуженной артисткой РСФСР стала актриса Наталья Григорьева. В 40-50-е годы в театре работали впоследствии известные киноартисты: Виктор Чекмарев, Иван Лапиков, Виктор Шульгин.

12 сентября 1957 года в связи с переименованием города Молотовска в Северодвинск, театр был переименован в Северодвинский городской театр драмы. Во второй половине 60-х годов главным режиссёром театра был заслуженный артист РСФСР Юрий Коршун (1907—1979), оказавший значительное влияние на творческое развитие коллектива, он осуществил 16 постановок, среди них: «Василиса Мелентьева» А. Островского, «Поздняя любовь» А. Островского, «Старик» М. Горького, «Фауст» И. Гете. Столичный журнал «Театральная жизнь» по поводу последнего спектакля писал: «…за всю сценическую жизнь „Фауста“ не было второго такого решения, когда Мефистофель оказывается „оборотной стороной“ Фауста. Для этого понадобился не только талант постановщика, но и талант коллектива». К юбилею Северодвинского театра драмы (1997) учреждена премия им. Ю. Коршуна, которая присуждается ежегодно за творческие успехи в сезоне.

С 70-х годов театр начал активно развиваться. В 1974 году актёры Вячеслав Дмитриев и Татьяна Гончарова получили звание «Заслуженный артист РСФСР». Наиболее значительные спектакли 70-х годов: «На всякого мудреца довольно простоты» А. Островского (режиссёр — Владислав Пази), «Мария Стюарт» Ф. Шиллера (режиссёр — Владимир Давыдов), «Брат Алеша» В. Розова (режиссёр — Михаил Апарцев), «Последний срок» В. Распутина и «Жизнь Галилея» Б. Брехта (режиссёр — Сергей Петренко), последняя постановка получила диплом Всесоюзного фестиваля спектаклей по пьесам Бертольда Брехта, организованного обществом советско-германской дружбы.

К концу 70-х годов здание театра сильно обветшало и было разобрано. Каменный каркас сцены старого здания остался и до настоящего времени. Спектакли театра на протяжении ряда лет игрались в различных домах культуры. 18 февраля 1984 года первых зрителей приняло новое здание театра, расположенное на улице Ломоносова, которое было построено по индивидуальному проекту.

80-90-е годы в истории театра отмечены рядом творческих достижений, связанных с поиском новых тем, новых форм. Большой популярностью у зрителей пользовались следующие спектакли: «Любовь, джаз и черт» Ю. Грушаса, «Мещане» М. Горького (режиссёр — Валерий Геворгян), «Вся Надежда» М. Рощина, «Он играл Гамлета» (памяти В. Высоцкого) (режиссёр — Николай Черкасов), «Между небом и землей жаворонок вьётся» Ю. Щекочихина (режиссёр — Владимир Тихонравов), «Руководство для желающих жениться» А. Чехова, «Женитьба Бальзаминова» А. Островского, «Кин IV» Г. Горина (режиссёр — Вячеслав Иванов).

В 1990-е и 2000-е годы 6 ведущих артистов театра получили звание «Заслуженный артист Российской Федерации»: Валентина Иргизнова (1991), Людмила Поваляшко, Сергей Черноглазов (1998), Сергей Варнашов (1999), Галина Лишица, Александра Тананакина (2006).

Наиболее интересные постановки Северодвинского театра драмы последних лет: «Прошлым летом в Чулимске» А. Вампилова, «Прекрасное воскресенье для пикника» Т. Уильямса (режиссёр — Валентин Ярюхин), «Очень простая история» М. Ладо (режиссёр — Сергей Сушенцев), «Отелло» В. Шекспира (режиссёр — Денис Кожевников), «Дядюшкин сон» Ф. Достоевского (режиссёр — Валерий Маркин), «Эти свободные бабочки» Л. Герша (режиссёр — Игорь Жетинев), «Камера-обскура» В. Набокова, «Жизнь человеков» А. Слаповского (режиссёр — Петр Гилев).

С 2007 года по 2009 год главным режиссёром Северодвинского театра драмы являлся Олег Куртанидзе (спектакли «Прощание в июне» А. Вампилова, «Укрощение строптивой» В. Шекспира, [dia-blo.net/user/theatre.php?i_selected_sub_menu=0&item_id_to_view=2&cur_page=3&per_page=5 «Белый ангел с черными крыльями»] [dia-blo.net Д. Балыко]).

На протяжении всей истории театра творческий коллектив особое внимание обращает на эстетическое воспитание юного зрителя, постоянно в репертуаре театра присутствует около 10 постановок для детей. В здании театра работает театральный музей, в котором регулярно организуются экскурсии для школьников города.

Технические параметры театра

• Количество мест в зрительном зале — 742
• Ширина сцены — 20,6 м
• Глубина сцены — 14,6 м
• Высота сцены — 19,3 м
• Ширина зеркала сцены — 12,0 м
• Высота зеркала сцены — 9,0 м
• Диаметр поворотного круга сцены — 12,0 м

Галерея

• Нежность.JPG

  Спектакль «Круг»

• Спектакль - Заложники Любви, 23.11.2009..JPG

  Спектакль «Заложники любви»

См. также

• МУК «Центр культуры и общественных мероприятий» Северодвинска

Ссылки

• [www.rosteatr.ru/search.asp?org=441 Технические параметры театра]

Отрывок, характеризующий Северодвинский театр драмы

Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.