Северокавказская культура

Северокавказская культурная общность — этнокультурное объединение бронзового века, существовавшее в конце III — начале II тысячелетия до нашей эры в рамках Циркумпонтийской металлургической провинции.

Северокавказская культура пришла на смену Майкопской культуры, занимала всю её зону и частично зону Кура-Араксской культуры.

На севере смыкалась с археологическими культурами южно-русских степей (в частности, с катакомбной и срубной).

На юго-западе — с территориями распространения Дольменной культуры Западного Кавказа.

На востоке — с древней культурой Дагестана, южная граница проходила по Главному Кавказскому хребту.

Культура известная главным образом по погребениям, поселения изучены мало. Обряд захоронения включал в себя создание для покойного камеры на дне вертикальной ямы, тело чаще всего укладывалось на спину в вытянутом положении, в ногах помещался сосуд с пищей. Население Северокавказской общности было оседлым, использовало оловяннистые бронзы и многие новые технологии металлообработки. Гончарный круг известен не был.

Некоторые ученые ^[кто?] к Северокавсказской общности относят и специфические Дольмены, в которых 5 огромных плит образуют закрытое помещение, в которое помещается тело умершего.

См. также

• Аладжа-Хююк
• Дольмены Западного Кавказа
• Катакомбная культура
• Ливенцовское городище
• Триалетская культура
• Фатьяновская культура
• Циркумпонтийская металлургическая провинция

Литература

• Северокавказская культура — статья из Большой советской энциклопедии.
• [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/15726/СЕВЕРОКАВКАЗСКАЯ Советская историческая энциклопедия]

Из энциклопедий:

• Марковин В. И., Культура племен Северного Кавказа в эпоху бронзы (II тыс. до н. э.), М., 1960.
• Крупнов Е. И., Древняя история и культура Кабарды, М., 1957.

Отрывок, характеризующий Северокавказская культура

В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.