Седьмая поправка к Конституции США

Седьмая поправка к Конституции США — часть Билля о правах, утверждающая право на суд присяжных в некоторых гражданских делах. Верховный суд США считает, что данная поправка не делает обязательным суд присяжных в гражданских делах в отдельных штатах — это право касается лишь федерального уровня правосудия. Тем не менее, в деле «Правосудие против Мюррей» Верховный суд принял решение о том, что положение о невозможности пересмотра фактов, установленных судом присяжных, касается судов всех уровней.

Текст

Во всех исковых производствах, основанных на общем праве, где оспариваемая цена иска превышает двадцать долларов, сохраняется право на суд присяжных; ни один факт, рассмотренный присяжными, не может быть пересмотрен каким-либо судом Соединенных Штатов иначе, как в соответствии с нормами общего права.

История возникновения

Перед «славной революцией» 1688 года английские судьи представляли себя как «львы, лежащие под Троном», то есть служители Короля. Поскольку английские судьи обладали властью лишь до тех пор, пока это было угодно королю, их решения не всегда были беспристрастны, особенно, когда процесс касался интересов короны. Присяжные были механизмом, направленным против тирании, поскольку они имели право не следовать инструкциям судьи и, в принципе, отвергать даже волю короля. Как писал Вильям Блекстоун «Наиболее важная свобода, которой может пользоваться каждый, является то, что его собственность, свобода или жизнь не могут быть отняты без единогласного решения двенадцати равных ему людей»

В 1701 году английские судьи обрели независимость от Короны. Однако, колониальные судьи продолжали назначаться и увольняться Королём по его усмотрению. Король Георг Третий отменил право на суд присяжных в колониях, что стало одним из поводом для революции. Основатели США очень боялись несправедливого судопроизводства, потому включили право на суд присяжных в Билль о правах, тем самым лишив будущих законодателей возможности ограничить это право.

Как сказано об одном из решений Верховного суда США «Право на суд присяжных — это основополагающий закон, освященный Конституцией, и закон не может отменить его.» Суд присяжных стал механизмом, ликвидирующим аристократию и связанное с ней социальное неравенство.

«Независимое отправление правосудия — это гарантия защиты человека и его собственности. Тем не менее, если доверить правосудие лишь назначаемым судьям, то в силу того, что их будут назначать высшие чиновники государства сами судьи будут предвзяты, когда дело будет касаться государства. Это человеческая природа. Любой назначенный судья, имеющий право судить о фактах — это шаг к аристократии и тирании правительства.»

По мнению авторов поправки, пожизненно назначенный судья может быть подкуплен, на него могут повлиять представители парламента или исполнительной власти, он может, со временем, перестать быть независимым и беспристрастным. Хотя с присяжным может случится то же, но коррумпированность одного присяжного не так опасна, как коррумпированность судьи, имеющего право судить как о законе, так и о фактах.

Пересмотр фактов

Согласно седьмой поправке факты, признанные жюри присяжных, не могут быть пересмотрены судами США. Данное положение запрещает всем судам пересматривать и отвергать фактические обстоятельства дела, установленные жюри присяжных, если только этот вердикт не является очевидно ошибочным. Вердикт, связанный с вопросами права, однако, может быть пересмотрен в порядке апелляции. Единственным способом пересмотра вердикта жюри присяжных может быть проведение нового процесса в случае, если апелляционный суд решит, что во время проведения процесса были грубо нарушены нормы процессуального права, что могло привести к вынесению неверного вердикта. Поправка касается не только федеральных судов, но и судов штатов.

Судья может отклонить вердикт присяжных в случае, если он очевидно противоречит обстоятельствам дела. Однако, он не может вынести собственный вердикт, а лишь назначить повторное рассмотрение дела с другим составом жюри. Судья может принять решение без вердикта лишь в случае, когда закон устанавливает совершенно четкий и однозначный способ решения дела и при этом факты в деле не оспариваются.

Цена иска

Сумма в 20 долларов никогда не пересматривалась и не индексировалась. Тем не менее, федеральные суды не рассматривают дела со столь низкой ценой иска. Согласно параграфу 1332 Раздела 28 Кодекса США минимальная сумма иска, который может рассматривать федеральный суд, составляет 75000 долларов.

Отрывок, характеризующий Седьмая поправка к Конституции США

– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…