Сейм (река)

Сейм
Вид на реку Сейм в селе Бупел Хомутовского района Курской области
Характеристика
Длина	696 км
Бассейн	27 500 км²
Расход воды	99,6 м³/с (в 105 км от устья)
[tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Сейм+(река) Водоток]
Исток
— Местоположение	Мантуровский район Курской области
— Высота	178 м
— Координаты	51°09′50″ с. ш. 37°13′58″ в. д.51.163944° с. ш. 37.232871° в. д. / 51.163944; 37.232871 (Сейм, исток)
Устье	Десна
— Местоположение	с. Малое Устье (Сосницкий район Черниговской области)
— Высота	112 м
— Координаты	51°27′34″ с. ш. 32°33′50″ в. д.51.45944° с. ш. 32.56389° в. д. / 51.45944; 32.56389 (Сейм, устье)
Уклон реки	0,1 м/км
Расположение
Водная система	Десна → Днепр → Чёрное море
Страны	Россия Россия, Украина Украина
исток устье

К:Реки по алфавитуК:Водные объекты по алфавитуК:Реки до 1000 км в длинуК:Карточка реки: заполнить: РегионСейм (река)Сейм (река)

Сейм (укр. Сейм) — река, левый, наибольший приток Десны (бассейн Чёрного моря).

Происхождение названия

В древнерусских литературных источниках (летописи, Книга Большому Чертежу) река называется Семь. По преданию, название произошло благодаря образующим реку семи притокам, называемых «Семицами»: Пузацкая Семица (Пузатый Сейм), Котлубанская Семица, Донецкая (Донская) Семица, Сухая Семица, Полная Семица (Полный Сейм) и т. д.

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона также склоняется к этой версии появления названия реки. Однако в числе основообразующих указывает другие притоки: Рать, Млодать, Озерна, Полная и др.

Название Семь (Сем) и теперь встречается в курских говорах.

В современной литературной легенде, Семь (Сем) — суженый Десны, дочери богатыря Днепра.

По мнению М. Фасмера, этимология гидронима неясна. Л. Мошинский считает возможным видеть в названии этой реки индоевропейский корень *- ke- со значением «пёстрый, разноцветный». Наиболее вероятной на сегодняшний день является гипотеза о том, что др.-рус. Семь восходит к иранскому «тёмная река», ср. авест. syāma- и др.-инд. śyāma- «тёмный».

Современная форма Сейм обязана своим происхождением описке или позднейшему ложному осмыслению в связи с сейм «представительный орган» (возможно, под польским влиянием).

Физико-географическая характеристика

Исток

Исток реки находится на юго-западных склонах Среднерусской возвышенности. Образована слиянием рек Сеймицы (Семицы) Пузацкой (Сейма Пузатого) (длина 21 км) и Сеймицы (Семицы) Котлубанской (длина 52 км) северо-восточнее села Кривец Мантуровского района Курской области. Относительно точного местоположения истока существует две версии.

• Согласно версии Института географии Российской Академии Наук Сейм начинается от села Верхосеймье (Мантуровский район Курской области) и имеет длину 717 км. Версия восходит к «Книге Большому Чертежу»

В реку в Десну, ниже Путивля 70 верст, пала река Семь, течет ис под Рыльска и из под Путивля.
А река Семь вытекла из Пузацкого лесу, из под Муравскои дороги, от верху реки Оскола и от верху Оскольца; а промеж их верховен, через Пузацкои лес, лежит дорога ис Крыму в Русь, Муравскои шлях, мимо Ливны.

• Согласно второй версии, отображённой в большинстве энциклопедий, а также в современных топографических картах исток Сейма находится в верховьях балки «Голова Сейма», недалеко от хутора Морозов Губкинского городского округа Белгородской области. Здесь несколько родников образуют небольшой ручей, на котором у села Морозово (Губкинский городской округ Белгородской области) построено несколько плотин. В этом случае длина Сейма составляет 748 км, из которых 36 км приходится на территорию Белгородской области. На протяжении первых 25 км Сейм не имеет постоянного водотока. Он начинается только у села Строкино. Водность Сейма заметно увеличивается после впадения ниже Строкино, на расстоянии 718 км от устья Сейма левого притока Масловки (длина 22 км). Вышепомянутая «Книга Большому Чертежу» этот участок именует Сеймицей (Семицей) Котлубанской.

А в реку Семь с левые стороны, ниже Муравского шляху верст з 10, пала Семица река Донецкая, а вытекла от верх Донца Северского, течет через Муравскои шлях; а выше Семицы Донецкие пала в Семь Семица Котлубанская.
А Семь Котлубанская вытекла от верху Корени и Корочи, из под Изюмского шляху против Юшковых бояраков, течет через Муравскои шлях; от Пузацкого лесу до Котлубанские Семи верст з 20.

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона также отмечает наличие двух версий, отдавая предпочтение истоку, лежащему в Старо-Оскольском урочище

Общая длина течения р. Сейма в К. губ. составляет около 550 в. (по другим данным 480 в.). Первые главные истоки лежат в Старо-Оскольском у. (Никаноровка и Ольшанка)

Течение

До впадения правого притока реки Рать, Сейм течёт в северо-западном направлении. Далее он течёт на запад до устья Свапы. Здесь Сейм принимает юго-западное направление, огибает большой излучиной Дмитриевско-Рыльскую гряду с юга и на расстоянии 222 км от своего устья уходит за пределы Курской области России на территорию Сумской области Украины. По территории Украины Сейм течёт преимущественно в западном направлении, а от Батурина до устья в северо-западном направлении. Впадает в Десну слева на расстоянии 352 км от устья последней напротив села Малое Устье (Сосницкий район Черниговской области), пересекая в низовьях Приднепровскую низменность.

Ширина русла реки в летнюю межень в верхнем течении — 10-30 метров, среднем — 40-80 метров и нижнем течении — 80-100 метров. Глубина реки варьирует в пределах 2-3 метров, уменьшаясь до 0,5-1,0 метра на перекатах и увеличиваясь до 4-6 метров на плёсовых участках и в низовьях, иногда до 10-15 метров в ямах, где обычно собирается и зимует рыба. Встречаются участки, которые летом можно пересечь вброд. Дно не стойкое, в верхнем течении суглинистое, ниже супесчаное и песчаное. Русло Сейма устойчивое, извилистое. Река сильно меандрирует, образуя многочисленные излучины, петли, крутые повороты. Течение медленное, спокойное 0,3-0,4 м/с, на перекатах — до 0,7 м/с. Высота истока 178 метров над уровнем моря (с. Кривец Мантуровского района Курской области), устья — 112 метров над уровнем моря. Падение реки составляет 66 метров, уклон реки — 0,095 м/км. Средний расход воды возле Рыльска в межень — 32 м³/с., средний годовой расход воды в 105 км от устья (с. Мутин Кролевецкого района Сумской области) — 99,6 м³/сек. Замерзает в конце ноября — декабре, вскрывается в конце марта — начале апреля. Весеннее половодье длится почти 70 дней. Питание преимущественно снеговое. Весной проходит до 70-80 % годового стока. На 35-40 % сток формируется подземными водами. Минерализация воды — менее 200 мг/л весной и 300—500 мг/л летом.

Бассейн

Общая площадь бассейна Сейма составляет 27 500 км², из которых 20 350 км² приходится на 65 % территории Курской области. Долины рек широкие, эрозионные, выработанные в отложениях меловой, палеогеновой и неогеновой систем. Основные слагающие породы района — мел, известняки. Рельеф холмистый, сильно расчленённый балками и ярами.

Правый берег Сейма высокий (до 40 метров), крутой, местами обрывистый, иногда с обнажениями мела и известняков. Левый — низкий (5-10 метров), пологий, террасированный, с уклоном террас в сторону реки. Долина реки асимметрична. Ширина долины (преимущественно 9-12 км) постепенно увеличивается. В верховьях ширина долины — 1-2 км, в среднем течении — 5-8 км, в нижнем — 12-26 км. Долина сравнительно глубокая — 50-75 метров. Начиная от села Сорокино, Курчатовского района, до села Макаровка того же района Сейм течет по искусственному руслу, образованному при строительстве Курской АЭС. Старое русло реки сейчас залито водами пруда - охладителя АЭС. Оба берега на участке искусственного русла пологие и низкие, значительная часть левого берега на этом участке образована дамбой пруда - охладителя.

Пойма реки местами сильно заболочена, особенно в нижнем течении. Болота занимают более 8 % площади бассейна реки, в том числе на территории Украины 39,4 тыс.га. В широкой преимущественно левосторонней пойме (шириной местами более 2 км) — многочисленные староречья — замкнутые озера-старицы, заводи, протоки, пойменные излучины, острова. В бассейне Сейма около 1000 озёр, прудов и водохранилищ. Самые большие озера: Лезвино (длиной 7,3 км), Малино (длиной 4,5 км), Маковье (длиной 4,1 км), Фитиж (длиной 3,4 км).

В общей сложности речная система Сейма насчитывает более 914 притоков (в том числе длиной более 100 км — 3, менее 10 км — 770), причём только в пределах Курской области, Сейм имеет 639 притоков: длиною 101—200 км — 2, 51-100 км — 7, 21-50 км — 42, 11-20 км — 59, 10 км и менее — 529. В пределах Украины Сейм имеет 7 притоков длиной более 10 км.

Притоки Сейма
Правый / Левый	Наименование	Расстояние от устья, км	Длина, км	Площадь бассейна, км²	Уклон реки, м/км	Область (для устья)	Примечание
левый	Сеймица (Котлубанская)	696	52			Курская
правый	Сейм Пузатый (Сеймица Пузацкая)	696	21	189		Курская
левый	Кривчик					Курская
левый	Плоская	678	22	111		Курская
правый	Лещинка	672	39	330		Курская
левый	Доне́цкая Се́ймица	671	71	733		Курская
левый	Ивица	653	20	136		Курская
левый	Усть-Плоское	634	21	88		Курская
правый	Хан	631	21	156		Курская
правый	Кременец					Курская
левый	По́лная	621	59	600		Курская
правый	Рать	603	43	655		Курская
левый	Млодать	593	33	248		Курская
правый	Тускарь		108	2480		Курская
правый	Моква					Курская
правый	Большая Курица	553	50	411		Курская
левый	Воробжа	545	21	226		Курская
правый	Рогозна	534	25	225		Курская
правый	Ломня					Курская
правый	Демина	514	13	42		Курская
левый	Ре́ут	5 06	88	1030		Курская
левый	Бык		26			Курская
правый	Прутище	434	55	611		Курская
правый	Сва́па	411	197	4990		Курская
правый	Амонька	385	50			Курская
левый	Избица	373	25	93		Курская
правый	Рыло	365	21	104		Курская
правый	Дублянка	364	2	13		Курская
левый	Груня	344	24			Курская
левый	Толпинка	344	16	73		Курская
левый	Крепна	327	39	282		Курская
левый	Снагость	309	59	644		Курская
левый	Ведьма					Курская
левый	Вир	202	62	1250	0,39	Сумская
левый	Вижица	192	21		1,9	Сумская
правый	Горн	186	17		0,31	Сумская
левый	Ча́ша	174	31	207	1,2	Сумская
левый		143				Сумская
левый	Ще́мля (Осога)	120	14		0,36	Сумская
правый	Кле́вень	115	133	2660	0,50	Сумская	Рукав Звань впадает в 125 км от устья
левый	Е́зуч	66	54	839	0,76	Сумская
левый	Куколка					Сумская
правый	Валки	5				Черниговская

Флора и фауна

Растительный мир

Типичная лесостепная река. Открытая пойма реки преимущественно луговая. Поля чередуются с заливными злаково-разнотравными лугами, иногда с примесью бобовых. Вдоль берегов, обрамленных лентой камыша и густыми зарослями кустарниковой ивы, — узкие, прерывистые ленты пойменного леса. Иногда к воде подходят и сосновые рощи — в последние годы на песчаных террасах сажают сосновые леса. Лесов немного — в бассейне реки они занимают около 8 % всей площади, и они сосредоточены в долинах рек и по оврагам — в основном, это пойменное чернолесье, дубравы; в некоторых местах сохранились «меловые боры». Произрастают дуб, верба, вяз, ясень, осина, ольха, липа, клён, берёза, сосна. Большая часть больших лесных массивов расположены на левом берегу Сейма. В реке растет кувшинка белая занесенная в Красную книгу. Возле села Макаровка (Курчатовский район Курской области) расположен природный лесопарк. Лесопарк занимает площадь 37 га леса с 200-летними дубами и со 174 видами редких растений, в том числе не зарегистрированными даже в Центрально-Чернозёмном биосферном заповеднике. В зоне Курского водохранилища удалось обнаружить более 50 видов разных грибов и некоторые виды растений, занесённые в Красную книгу Курской области. Ниже села Банищи (Льговский район), на территории Рыльского района Курской области, напротив впадения правого притока Свапы, раскинулся большой лесной лиственный массив — Банищанский лес. Здесь можно встретить дубы, клёны. Возле районного центра Коренево, на берегах Сейма и Крепны раскинулась Кореневская дубрава. Возле села Карыж (Глушковский район) находятся памятники природы: припойменный гладиолусовый луг, где произрастает редкое растение — дикий гладиолус (до 260 гладиолусов на 1 м²), занесённый в Красную книгу России, и старинный сосновый бор площадью 1820 га, в котором произрастают редкие породы сосны — сосна веймутова, сосна крымская, а также маньчжурский орех и другие редкие породы деревьев. Ниже Путивля, на правом берегу Сейма, за слиянием рукавов Рехта и Любка, расположен государственный заповедник — Спадщанский лес, известный историческими событиями в период Великой Отечественной войны.

Животный мир

Животный мир реки довольно разнообразен. На берегах реки и в лесах Присеймья встречаются лось, косуля, кабан, лисица, заяц-русак, белка, куница, норка, ласка, хорёк, суслик и др. Акклиматизирована енотовидная собака. В реке живёт выхухоль, ондатра, нутрия, выдра, а также речной бобр. Об этом свидетельствуют встречающиеся по берегам характерно поваленные деревья — их срез имеет форму конуса. Однако основным местом, где бобр строит свои дамбы являются небольшие притоки Сейма. На озере Лезвино — бобровый заказник.

На высоких берегах часто встречаются норки береговых ласточек и стрижей. Они живут преимущественно большими колониями. В отдельных местах на обрывистом берегу можно насчитать до тысячи и более норок. На пойменных лугах около реки, на озёрах живут белые и серые цапли. Также сюда на поиски пищи прилетают много аистов, которые гнездятся, как правило, в окрестных сёлах. Иногда на реке можно увидеть диких гусей и уток. Возле сёл на реке довольно много домашней водоплавающей птицы.

В Сейме и пойменных озёрах насчитывается более 30 видов рыб, среди которых сом, сазан, карп. В верхнем течении встречается карась, плотва, пескарь, ёрш, вьюн. На участке Тёткино — Червона Слобода выявлено 10 видов, среди них елец, овсянка, линь, окунь, а также довольно многочисленные краснопёрка, горчак, голавль, плотва, щука. Самый богатый видовой состав (14 видов) выявлен на участке Путивль — Мутин. Кроме уже перечисленных, встречаются язь, подуст, щиповка. В низовье, от Батурина до устья, встречается почти два десятка рыб. Здесь видовой состав пополняют жерех, густера, лещ, золотой карась.

Кроме того, в реке и затоках водятся раки и мидии.

Хозяйственное использование

Плотность населения на берегах Сейма довольно высока, вследствие чего вблизи крупных населённых пунктов река загрязнена. Вода используется для хозяйственного водоснабжения и орошения. Вдоль берегов создаются водоохранные полосы. На берегах расположены многочисленные пансионаты, санатории и детские лагеря отдыха, множество песчаных пляжей. На Сейме распространены охота, рыболовство, туризм. Плановые туристические водные маршруты проходят на различных участках от Курска до устья.

Гидросооружения

Гидрологический пост возле села Мутин (Кролевецкого района Сумской области). Неоднократные попытки шлюзовать реку привели к наличию на участке Курск-Тёткино множества (более десятка) плотин, в частности возле сёл Сорокино, Большие Угоны (остатки плотины), Марково, Тёткино. Остатки старой мельничной плотины расположены в Путивле, на рукаве Рехта. В связи с созданием водохранилища Курской АЭС, на котором расположен город Курчатов, Сейм ниже течёт в искусственном русле севернее старого.

Населённые пункты

Вниз по течению Сейма расположены:

Курская область: Кривец, Сейм, Солнцево, Шумаково, Полевая, Курск, Маслово, Прямицыно, Макаровка, Быки, Посёлок имени Карла Либкнехта, Льгов, Кудинцево, Банищи, Бупел, Капыстичи, Березники, Рыльск, Кобылки, Глушково, Званное, Карыж, Марково, Алексеевка, Тёткино

Сумская область: Пески, Клепалы, Чумаково, Путивль, Хижки, Камень, Мутин.

Черниговская область: Батурин, Обмачев, Новые Млыны.

Судоходство

Для обеспечения судоходства на реке с 1837 года устроены шлюзы с обводными каналами, по состоянию на 1851 год было построено 15 шлюзов (12 — в Курской губ. и 3 в Черниговской) все шлюзы однокоморные, длиной 16 саж., шириной 10 арш. В те времена суда, плывущие по реке, при длине 40 арш. не могли иметь ширины более 9 арш., иначе они не прошли бы через шлюзы. Также в источнике отмечено, что большим препятствием для судоходства является то обстоятельство, что река довольно извилиста, изменяет ежегодно своё направление течений, фарватер, и имеет во многих местах (преимущественно близь устья) пересыпи и мели, очень затрудняющие движение нагруженных судов.

Судоходство р. Сейм имело своё особое правление и штат, независимо от управления путей сообщений и публичных зданий, но с 1946 года было подчинено ведению путей сообщения на правилах прочих судоходных систем России.

Согласно Энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона

При имп. Николае Павловиче р. Сейм была шлюзована (см. Пузанов, "Проект устройства коммуникации по р. Сейму ", М., 1842) и два судна с Мальцевских заводов проведены в Курск, но первым паводком все уничтожено. В изв. соч. К. Арсеньева: «Статистич. очерки России» (1848 г., стр. 445) сказано: «р. Сейм в недавнее время…приведена в судоходное состояние; но и теперь, несмотря на устройство шлюзов и при них 16 деривационных каналов, судоходство по реке весьма незначительно». В 1846 г. прошло по Сейму 6 барок и 87 полубарок; всего груза на 150000 руб.

Количество прошедших судов по годам:
1838 год — 9
1843 год — 30, 5 плотов
1844 год — 30, 53 плота
1845 год — 53, 51 плот
1846 год — 6 барок, 87 полубарок, пароход Мальцова (силою 12 лошадей)

В советские времена участок реки Льгов-Глушково использовался для пассажирского судоходства на теплоходах типа «Заря».

В нижнем течении Сейм судоходен от устья до села Вербовка (Бахмачский район Черниговской области). Выше по течению судоходство невозможно из-за наведённого понтонного моста на месте неоконченного строительства нового бетонного автомобильного моста на окраине Обмачева. До начала строительства существовало регулярное водное сообщение до Батурина.

Литература

• Сейм, приток Десны // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [kirsoft.com.ru/freedom/KSNews_654.htm Книга Большому Чертежу]
• [bse.sci-lib.com/article100794.html Сейм в Большой советской энциклопедии]
• [www.vladsc.narod.ru/library/enc_tur/s.htm#s0 Сейм] // Энциклопедия туриста. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1993. — 608 с.; сс. 422—456
• Географический энциклопедический словарь / Гл.ред. А. Ф. Трешников. — М.: Советская Энциклопедия, 1989. — 592 с.
• Каталог річок України. / Швец Г. И., — К.: Видавництво Академії наук Української РСР, 1957. — 192 с.  (укр.)
• Енциклопедія Українознавства. в 10 т. / Гол.ред. В.Кубійович. — Париж; Ню-Йорк: Молоде Життя, 1954—1989. — 4016 с.  (укр.)
• Географічна енциклопедія України. в 3 т. / О. М. Маринич, Ф. С. Бабичев, В.І.Бєляєв, С.І.Дорогунцов та ін. — К.: Українська радянська енциклопедія, 1989—1993. — 1376 с.  (укр.)

Ссылки

• [igras.ru/index.php?r=157&id=9722 Сейм на сайте Института географии Российской Академии Наук]
• [letopisi.ru/index.php/Сейм_(река) Сейм на сайте Letopisi.ru]
• [www.mke.su/doc/SEIM.html Сейм на сайте Малой Курской энциклопедии]
• [fishing.kiev.ua/mesta/desnap.htm Рыбалка на Десне и её притоках]

Отрывок, характеризующий Сейм (река)

– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.


Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.