Секвенция (музыка)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Секве́нция (позднелат. sequentia — последовательность)[1] в технике музыкальной композиции — приём, который сводится к последовательному повторению данной мелодической фразы или гармонического оборота на другой высоте. Полное проведение секвенцируемого оборота именуется «звеном»[2].





Критерии систематики

Секвенции систематизируют

  • по типу секвенцируемого оборота — мелодические, гармонические, мелодико-гармонические;
  • по количеству звеньев (двухзвенная, трёхзвенная секвенции и т.д.);
  • по направлению высотного смещения — восходящие и нисходящие; восходящая секвенция типично применяется для нагнетания эмоциональной напряженности, например, перед кульминацией; нисходящая секвенция чаще применяется для создания эффекта «ухода», «истаивания» музыки;
  • по шагу (интервалу) смещения (может быть постоянный, например, на целый тон, либо непостоянный, т.е. на разные интервалы);
  • по степени точности при повторе — точные и неточные; точную секвенцию иначе называют «транспонирующей»;
  • по интервальному родудиатонические и хроматические[3];
  • по качеству замкнутости в тональном ладу — немодулирующие (иначе называемые «однотональными») и модулирующие.

Пример гармонической секвенции (трехзвенной, точной, хроматической, нисходящей, квартовой):

Этос секвенции

Секвенция создаёт в восприятии эффект динамического обновления музыки, способствует важнейшему процессу гармонии — развёртыванию лада во времени. Однако, чрезмерное количество звеньев (особенно в точной) секвенции создаёт прямо противоположный эффект механического повторения, ассоциируется с бедностью воображения, неизобретательностью композитора. Многозвенные диатонические секвенции обильно применяются в популярной и эстрадной музыке. В европейской музыкальной литературе такие банальные секвенции получили название [de.wikipedia.org/wiki/Rosalie_(Musik) Розалия] (по названию итальянской популярной песенки «Rosalia, mia cara») или «сапожная заплатка» (нем. Schusterfleck):

Исторический очерк

Мелодические секвенции изредка отмечаются уже в одноголосии григорианского хорала, например, трёхзвенная секвенция в большом респонсории утрени Великого Четверга «Una hora» (на слове «Judaeis»)[4]:

Примеры секвенций встречаются в раннем и развитом многоголосии Средних веков и Возрождении: в органумах школы Нотр-Дам, в итальянской (и реже во французской) музыке Ars nova, в мотетах и мессах композиторов нидерландской школыБюнуа, Обрехта, Жоскена и др.):

С развитием (начиная с XVI в.) инструментальной музыки и внедрением генерал-баса значение секвенции постепенно нарастало. Апогей популярности секвенции пришёлся на эпоху барокко, когда она стала излюбленным приёмом развития музыкальной композиции, особенно у Вивальди и Генделя. Секвенции встречаются у венских классиков, у романтиков (особенно ярко у Р. Вагнера и П. Чайковского). Композиторы-новаторы (в т.ч. авангардисты) XX века, выступавшие против банальности романтической музыки, намеренно избегали секвенцирования (например, С. Прокофьев).

Напишите отзыв о статье "Секвенция (музыка)"

Примечания

  1. Франц. progression, marche harmonique, marche d'harmonie; итал. progressione, англ. sequence, progression; нем. Sequenz.
  2. «Первым» звеном именуется первое проведение мелодического или гармонического оборота, «вторым» — первый (секвенционный) повтор и т.д.
  3. Строго говоря, в расширенной тональности необходимо различать «хроматизированную» и «хроматическую» секвенции, но по традиции, установившейся в отечественной гармонии, всех их именуют «хроматическими». См. об этом подробней раздел 16 главы 11 в учебнике Ю.Н.Холопова «Гармония. Теоретический курс».
  4. Liber Usualis. Tournai, 1950, p.645.

Литература

  • Способин И.В. Лекции по курсу гармонии. Москва, 1969;
  • Берков В.О. Формообразующие средства гармонии. Москва, 1971;
  • Холопов Ю.Н. Гармония. Теоретический курс. Москва, 1988.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Секвенция (музыка)

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.