Секс в мужских пенитенциарных учреждениях

Секс в мужских пенитенциарных учреждениях является острой проблемой. В то время, как заключённые изолированы по половому признаку и обычно не имеют контактов с противоположным полом, в большей степени чем на свободе распространение получают различные способы самоудовлетворения и однополые сексуальные контакты. При этом часты случаи изнасилования. В то же время, принуждение к сексу в тюрьме имеет не только и не столько значение в удовлетворении сексуальных потребностей, сколько в унижении жертвы и установлении над ней контроля, что может напоминать БДСМ-практики.

Общее состояние

Многие исследователи отмечают, что заключённые в ситуации тюремной бездеятельности и неподвижности в большей мере сосредотачиваются на сексуальных проблемах. В тюрьме особенно остро чувствуется нехватка сексуального общения и сексуальные желания особенно остры. Помимо этого, по мнению ряда врачей-гигиенистов, болезненному обострению интереса к сексу отчасти способствует и антисанитария, царящая во многих тюрьмах. В обстановке, когда массы осужденных, длительное время находясь в переполненных, душных камерах, не имеют возможности часто принимать ванну и регулярно менять нательное белье, у многих из них неизбежно возникает раздражение кожи и половых органов, в том числе эрогенных зон.

Согласно одному из исследований (1984 год), все 200 человек, принимавших участие в опросе, признались, что занимаются в тюрьме мастурбацией: 14 % ежедневно, 46 % от трёх до пяти раз в неделю, 30,5 % от раза до двух в неделю.

Мастурбация в условиях общей камеры неизбежно превращается в мастурбацию на людях, в совместную или взаимную мастурбацию однополых партнёров. В случае, если в камере оказывается один или два сильных мужчины с гомосексуальными наклонностями или бисексуальным интересом, и другие сокамерники добровольно или силой легко вовлекаются в однополые сексуальные практики. В своей работе «Гомосоциальность и гомосексуальность» известный российский социолог Игорь Кон приводит данные различных зарубежных исследователей, которые свидетельствуют о том, что чем более всеобъемлющим и закрытым является мужское сообщество, тем больше в нём возникает гомосексуальных чувств и отношений.

В тюрьме однополый секс обретает ещё и другое важное значение. Здесь секс становится инструментом демонстрации силы, власти, определяющим положение в тюремной иерархии.

Незащищённый секс в тюрьмах являются фактором высокого риска передачи ВИЧ и других болезней, передающихся половым путём. При этом если не используется смазывающее вещество, а также, если секс происходит по принуждению, как в случаях изнасилования, степень риска повышается. Презервативы в тюрьмах, как правило, недоступны, или заключённые их игнорируют.

В некоторых тюрьмах предусмотрены свидания для женатых заключённых или для заключённых, имеющих постоянных партнёрш. Например, в Германии в одной из кёльнских тюрем для встреч заключённых с их жёнами или постоянными подругами выделяется три комнаты с душем, кроватью и кухней. На свидание отводится четыре часа. Презервативы предоставляются бесплатно. Свидания с проститутками строго запрещены. Во многих других тюрьмах также имеется подобная практика. В некоторых тюрьмах заключённым разрешены и гомосексуальные «личные свидания» с постоянными партнёрами.

Положение в разных странах

Россия

Однополый секс (в первую очередь оральный) между мужчинами довольно распространён в российских тюрьмах и колониях. Согласно некоторым данным, около 10 % заключённых являются «опущенными», то есть оказывают сексуальные услуги другим заключённым за плату (чаще натуральными продуктами) или по принуждению. При этом половина из них является гетеросексуалами. Нередки также и случаи изнасилований.

«Опущенные» (или «петухи») являются одной из самых низших «каст» в тюрьме. С ними нельзя вместе есть, нельзя подавать им руку, они спят совершенно отдельно. В «опущенные», в первую очередь, автоматически зачислялись те, кто попадал в тюрьму по обвинению в мужеложстве. Кроме того, туда попадают все заключённые, уже имевшие гомосексуальные контакты на воле. Туда же могут быть «опущены» и прочие зеки за разные провинности против тюремных «понятий»: за «крысятничество» (кражи у своих), неуплату долгов, неповиновение бандитскому руководству и т. д.

Услугами «петухов» пользуется большинство заключённых, особенно имеющих длительные сроки. В редких случаях между заключёнными возникают устойчивые пары. В одном из исследований, которое было проведено среди осужденных на сроки от 1,5 лет до 10 лет лишения свободы, было установлено, что 85 % из них имели сексуальные контакты во время пребывания в тюрьме.

Отношение к однополым сексуальным контактам в тюремной среде двойственное. С одной стороны почти все к ней причастны, с другой — её чураются. Н. Серов в «Письме из зоны» (1992) пишет:

Из всех осуждённых 50 % активно пользуются сексуальными услугами «петухов». Это в основном парни до 35 лет. Другая половина пользуется услугами «петухов» эпизодически. И очень малый процент (в моем отряде из 120 человек таких было 8) не прибегают к гомосексуальным контактам.

Те, кто были в тюрьме приобщены к однополому сексу, выйдя на свободу, обычно, возвращаются к гетеросексуальной ориентации.

Пункт 23 инструкции по профилактике правонарушений среди осуждённых, утвержденной Министерством юстиции РФ в 2006 году, относит гомосексуалов к лицам, подлежащим профилактическому учёту. Таким образом, гомосексуалы автоматически ставятся в один ряд с лицами, склонными к побегу, «ворами в законе», наркоманами, алкоголиками и лицами, имеющими психические отклонения, связанные с возможностью причинения существенного вреда своему здоровью и проявлением агрессии к окружающим. Уголовно-исполнительный кодекс РФ относит мужеложство между заключёнными к злостным нарушениям установленного порядка отбывания наказания.

Беларусь

По данным Департамента исполнения наказаний МВД Белоруссии (2008 год), от 7 до 12 % осуждённых мужчин практикуют однополый секс. Несмотря на то, что в тюрьмах имеется возможность бесплатного получения презервативов, осуждённые, как правило, пренебрегают ими.

Киргизия

По результатам проведения оценки состояния дел в исправительных колониях ГУИН МЮ Киргизской Республики (выполнялась в период с 19 декабря 2005 по 20 января 2006 года), в одной из колоний из 167 «опущенных» осуждённых к МСМ относятся не более 15 человек. Их сексуальными услугами пользуется от 10 до 20 % всех осуждённых. Никто из опрошенных МСМ презервативами не пользуется, даже несмотря на то, что двое из опрошенных ранее, в 2003 году, лечились от сифилиса. При этом презервативы выдаются бесплатно.

Соединённые Штаты

В США изнасилование в тюрьмах является серьёзной проблемой. Согласно исследованиям, изнасилованию подвергаются более 22 % заключённых мужчин. Изнасилования (в том числе и групповые), в первую очередь, совершаются с целью установления контроля и доминирования над жертвой.

Тюремная иерархия также находит своё место. Заключённые, выполняющие роль самца, называются «удалыми парнями» (англ. joker) или «племенными жеребцами» (англ. stud). Они качаются на тренажёрах, делают себе много татуировок. Заключённые, играющие женскую роль, получают названия «королева» («англ. queen»), «сестричка» («англ. sissy») или «девка». Они носят женские имена и к ним обращаются с местоимением «она». Связь между геями исключена — геи обязаны обслуживать «настоящих мужиков».

Согласно исследованиям Вудена и Паркера (Wooden & Parker) (1984 год), в котором были опрошены 200 человек, из них 10,5 % причисляют себя к гомосексуалам, 11 % — к бисексуалам и 78,5 % — к гетеросексуалам. Более 55 % заключённых, называющих себя гетеросексуалами, также были вовлечены в однополые сексуальные контакты в тюрьме. Насильно вовлечены в однополые контакты были 14 % заключённых, в том числе 9 % гетеросексуалов и 41 % гомосексуалов. До тюрьмы однополый сексуальный опыт имели 99 человек из 200 опрошенных — почти все гомосексуалы и бисексуалы и 38 % гетеросексуалов.

Китай

С 2011 года в Китае с заключённых снят запрет на гомосексуальность. При этом однополый секс между заключёнными остаётся под строгим запретом. Проявлять гомосексуальность разрешается лишь на «духовном», платоническом уровне.

Другие страны

Согласно исследованиям, проведенным в 1993—1995 годах, 73 % заключённых мужчин в Рио-де-Жанейро (Бразилия) имели в тюрьме сексуальные контакты с другими мужчинами. В Австралии, Замбии, Зимбабве, Великобритании и Канаде этот показатель составляет от 6 до 12 процентов.

Отражение в кино

Любовные и сексуальные отношения между заключёнными, а также изнасилования часто становятся сюжетами фильмов, например:

• Песнь любви
• Беспредел
• Большой Стэн
• Зона
• В петле
• Побег из Шоушенка
• Американская история Икс
• Пошли в тюрьму
• Тюрьма Оз
• Я люблю тебя, Филлип Моррис
• Эффект бабочки
• Собачий загон

См. также

• Заместительная гомосексуальность
• Опущенный
• Women in Prison

Литература

• Ворохов А. Д., Исаев Д. Д., Столяров А. Д. [ecsocman.hse.ru/data/745/785/1219/93-97.pdf Социально-психологические факторы гомосексуального поведения у заключённых] // Социологические исследования. — 1990. — № 6. — С. 93-97. ([ecsocman.hse.ru/socis/msg/19035837.html аннотация], [www.webcitation.org/65QWSb7J3 копия статьи])
• Майер В. А. (Некрас Рыжий). [lib.ru/MEMUARY/MAJER/cheshezhopitsa.txt Чешежопица. Очерки тюремных нравов.] — Новосибирск: Изд-во «Сибирская газета», 1992. — 208 с. — ISBN 5-7003-0003-6.

Ссылки

• [www.vetkaivi.ru/main/prison Насилие в тюрьме — норма жизни. Как выжить в тюрьме?]
• [juliusex.ru/sexprison.htm Места не столь отдалённые: насилие и секс на тюрьме и в зоне]
• [www.noomd-pi.org/index.php?option=com_phocadownload&view=category&id=4%3A-&Itemid=27&lang=ru Организация профилактики ВИЧ-инфекции в пенитенциарных учреждениях среди группы отверженных от общей массы осуждённых]
• [gay.ru/society/rule/prison/petuhi.html Тюрьма: Форшмаки и кобылы]

Отрывок, характеризующий Секс в мужских пенитенциарных учреждениях

– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.