Селден, Джон
| Джон Селден | |
| Род деятельности: |
юрист, историк права, политический деятель |
|---|---|
Джон Селден (англ. John Selden, 16 декабря 1584, г. Селвингтон, графство Суссекс, Англия — 30 ноября 1654, Лондон) — английский юрист, историк права, антиквар, политический деятель.
Содержание
Биография
Учился в граммати́ческой шко́ле в Чичестере, затем продолжил образование в Оксфорде. В 1603 г. вступил в корпорацию барристеров Лондона. В 1612 г. занялся юридической практикой. С 1623 г. неоднократно избирался в парламент.
Примыкал к антиабсолютистской оппозиции, в 1629 г. вместе с другими парламентскими лидерами был арестован и находился в заключении.
В 1640—1649 — член Длинного парламента, в котором представлял интересы Оксфордского университета. Принимал активное участие в разработке целого ряда парламентских актов, в частности, в качестве эксперта по аграрному законодательству.
Был известным специалистом по антиквариату, ориенталистике и т. д.
Избранные труды
Автор ряда трудов по истории Англии, истории права у восточных народов.
- Почетные титулы (1614),
- История гражданского управления Англии до нормандского завоевания (1615),
- История церковной десятины (1618),
- Закрытое море (1635),
- Привилегии баронства, заседающего в парламенте (1642).
Джону Селдену принадлежит ряд работ по истории права восточных народов.
Трактат «Закрытое море» («Маге Сlausum»), была издана при поддержке короля и является самым известным его произведением. В отличие от работы Г. Гроция «Свобода морей» («Mare liberum»)(1609), в которой отстаивался тезис о том, что море является «свободным» для всех, книга Д. Селдена является развернутой разработкой концепции закрытого моря. Автор ставил целью доказать, что английский король является обладателем прилегающего к государству моря, как неделимой и вечной части Британской империи. В то время британские морские владения включали Атлантический океан до побережья Америки и Гренландии — на западе, берегов Голландии и Норвегии — на востоке и вод Ла-Манша до побережья Франции.
В трактате доказывал, что море на практике, по сути, имеет свойства сухопутной территории, таким образом, оправдывая притязания Англии в отношении установления суверенитета над морскими просторами.
Д. Селден опираясь на доктрины естественного права и права народов, пытался доказать, что море не является общим в пользовании для всех людей, оно, как и земля, может находиться в частной собственности или под властью отдельно взятого человека. Он широко использовал исторические прецеденты, институты римского права и практику римских юристов, сведения, заимствованные в греческих историков и т. д.
Автор сталкивался с необходимостью объяснить отрицание подобных прав Испании и Португалии, которое проходило красной нитью в произведениях его соотечественников второй половины XVI века. Он объясняет данное противоречие отсутствием у пиренейских государств силы, способной подкрепить эти права. Отстаивая свою точку зрения относительно возможности присвоения морей и океанов отдельными государствами, Селден допускал возможность мирного прохода судами частным (приватизированным) морем и торговлю на прилегающей к морю территориальной суше, но при условии, что такие действия являются безопасными для государства и не могут причинить вред её национальным интересам.
В историю английской литературы вошёл как автор книги «Застольных бесед», опубликованной посмертно в 1689 г.
В 1887 г. в Англии был основано научное «Селденское общество».
Напишите отзыв о статье "Селден, Джон"
Литература
- Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия. 1969—1978.
Ссылки
- [leksika.com.ua/12331119/legal/selden Селден Джон] (укр.)
- [archive.org/search.php?query=John%20Selden%20AND%20mediatype%3Atexts Труды Д. Селдена в Архиве Интернета]
Отрывок, характеризующий Селден, Джон
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
