Селивановский, Николай Николаевич

Селивановский Николай Николаевич<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Селивановский Николай Николаевич</td></tr>
Рождение:	3 апреля 1901(1901-04-03)
Смерть:	2 июня 1997(1997-06-02) (96 лет)
Военная служба
Звание:
Награды:	Других государств:

Селива́новский Никола́й Никола́евич (1901—1997) — сотрудник органов госбезопасности, генерал-лейтенант. Был заместителем начальника ГУКР Смерш по разведработе.

Биография

Родился в поселке Хойники Речицкого уезда Хойниковской волости Минской губ. (Полесской обл.). Из семьи рабочего — железнодорожного служащего.

• В 1922 - закончил курсы ОГПУ. После курсов был направлен на Туркестанский фронт, где воевал с басмачами.
• С 1927 года работает в особом отделе Ленинградского военного округа.
• Окончил Московскую Высшую пограничную школу ОГПУ (1930).
• В 1930—1934 гг. уполномоченный 4-го, 5-го отделения Особого отдела ОГПУ при СНК СССР.
• В 1934—1935 гг. уполномоченный Особого отдела ОГПУ при СНК — НКВД СССР по обслуживанию крупных военных организаций.
• В 1935—1937 гг. уполномоченный Особого отдела НКВД СССР по обслуживанию Военно-химической академии РККА.
• В 1937—1938 гг. помощник начальника 7-го отделения 5-го отдела НКВД СССР. Выполнял ряд секретных заданий, выезжая в Париж и Прагу.
• В 1938—1939 гг. заместитель начальника 7-го отделения Особого отдела НКВД СССР, заместитель начальника 2-управления НКВД СССР.
• В 1939—1940 гг. начальник 9-го отделения 4-го отдела НКВД СССР.
• В 1940—1941 гг. начальник 5-го отделения 4-го отдела НКВД СССР, начальник 5-го отделения 3-го управления Наркомата обороны СССР.
• В 1941—1942 гг. начальник Особого отдела НКВД войск Юго-Западного направления, Юго-Западного фронта.
• В 1942—1943 гг. начальник Особого отдела НКВД Сталинградского фронта, Донского фронта, Сталинградского фронта, Южного фронта.
• В 1943—1946 гг. заместитель начальника Управления контрразведки Наркомата обороны (СМЕРШ). В частности в его ведении был отдел по заброске агентуры и диверсионных групп в немецкий тыл.
• В 1945 г. уполномоченный НКВД СССР по 4-му Украинскому фронту.
• В 1945—1946 гг. советник НКГБ СССР при Министерстве общественной безопасности Польши.
• В 1946—1947 гг. начальник 3-го главного управления МГБ СССР.
• В 1946—1951 гг. заместитель министра государственной безопасности СССР.

Был арестован 2 ноября 1951 года по делу В. С. Абакумова. Освобожден из-под стражи 23 марта 1953. Уволен из органов безопасности по состоянию здоровья с 28 августа 1953. В ноябре 1953 г. формулировка увольнения ему была изменена на следующую: «по данным, дискредитирующим звание лица начальствующего состава МВД».

Умер в 1997 году в Москве в возрасте 96 лет.

Награды

Орден «Знак Почёта» 1937; три ордена Красного Знамени; два ордена Ленина; орден Кутузова 1-й степени; орден Суворова 2-й степени, орден Белого Льва (Чехословакия) и орден «Крест Грюнвальда» 3-го класса (Польша); шесть медалей.

Киновоплощение

• В круге первом (2006) — Вячеслав Богачёв

Источники

• [www.knowbysight.info/SSS/06554.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991]
• [www.alexanderyakovlev.org/almanah/almanah-dict-bio/1022881/16 в альманахе «Россия XX век»]
• [shieldandsword.mozohin.ru/personnel/selivanovskiy_n_n.htm страница на сайте «История отечественных спецслужб»]
• [www.moskvam.ru/publications/publication_1317.html Так это было - Интервью с Николаем Николаевичем Селивановским]
• [www.sb.by/obshchestvo/article/lichnoe-delo-chekista-selivanovskogo.html Личное дело чекиста Селивановского]

Отрывок, характеризующий Селивановский, Николай Николаевич

– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.