Селиверстов, Сергей Александрович
| Сергей Александрович Селиверстов | |||||
| Дата рождения |
28 февраля 1956 (68 лет) | ||||
|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения | |||||
| Род войск | |||||
| Годы службы | |||||
| Звание | |||||
| Сражения/войны | |||||
| Награды и премии |
| ||||
Сергей Александрович Селиверстов (род. 28 февраля 1956) — полковник милиции, участник разгона Верховного Совета России, Герой Российской Федерации (1993).
Содержание
Биография
Сергей Селиверстов родился 28 февраля 1956 года в Москве в семье офицера внутренних войск МВД СССР. Окончил среднюю школу[1].
В 1975—1977 годах служил в Советской Армии. С января 1977 года — в органах МВД СССР. Первоначально был милиционером патрульно-постовой службы, затем с 1979 года участковым инспектором Долгопрудненского РОВД, оперуполномоченным уголовного розыска[1].
В 1984—1986 годах Селиверстов находился в служебной командировке в Афганистане, был сотрудником представительства МВД СССР при МВД ДРА, работал в провинциях Забуль и Урузган, считавшимися самыми сложными в оперативном отношении, участвовал в выявлении и уничтожении бандформирований[1].
С 1986 года Селиверстов был старшим оперуполномоченным отделения по борьбе с проявления групповой и организованной преступности[1].
В 1988 году он явился инициатором создания и стал командиром первого в СССР Отряда милиции особого назначения (ОМОН при ГУВД Московского облисполкома). Он лично создавал методики обучения бойцов ОМОНа, впоследствии официально утверждённые МВД. Среди операций, в которых участвовал ОМОН Селиверстова — разгром Балашихинской, Долгопрудненской, Коптевской организованных преступных группировок, наркосети (дело эфедрина-эфедрона). Селиверстов лично принимал участие в 200 захватах вооружённых преступников[1].
С февраля 1993 года он в звании подполковника милиции был заместителем начальника Специального отдела быстрого реагирования ГУБОП МВД РФ. Именно Селиверстову было поручено формирование новых структур в МВД — СОБР. Принимал активное участие в октябрьских событиях 1993 года в Москве. Главной своей заслугой он признаёт то, что его отряду удалось выполнить поставленные перед ним задачи без кровопролития[1].
Указом Президента Российской Федерации № 1600 от 7 октября 1993 года за «мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания» подполковник милиции Сергей Селиверстов был удостоен высокого звания Героя Российской Федерации с вручением медали «Золотая Звезда».[2]
В 1994 году Селиверстов окончил Академию МВД РФ. Летом 1994 года в ходе освобождения заложников, захваченных террористами в Минеральных Водах, получил тяжёлое ранение и долгое время находился на лечении, перенёс несколько операций[1].
В 1995 году он был уволен из МВД по состоянию здоровья. Некоторое время работал в Государственном таможенном комитете РФ, в настоящее время работает во Всероссийской научно-исследовательском институте МВД, защитил кандидатскую и докторскую диссертации. Продолжает работать на созданием и внедрением новых систем и методик обучения сотрудников специальных подразделений МВД[1].
17 апреля 2009 года Селиверстов был назначен первым заместителем начальника Центра «Олимпиада-2014» МВД РФ. Проживает в Москве, руководит региональной общественной организацией «Фонд Героев России и инвалидов войны»[1].
Награды и звания
- Герой Российской Федерации (7 октября 1993, медаль «Золотая Звезда» № 42);[2]
- орден Красной Звезды;
- орден «За личное мужество»;
- афганский орден «За Храбрость»;
- медали[1].
Напишите отзыв о статье "Селиверстов, Сергей Александрович"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=7323 Селиверстов, Сергей Александрович]. Сайт «Герои Страны».
- ↑ 1 2 Указ Президента Российской Федерации от 7 октября 1993 г. № 1600 «О присвоении звания Героя Российской Федерации военнослужащим внутренних войск и сотрудникам органов внутренних дел Министерства внутренних дел Российской Федерации»
Литература
- Герои Отечества. — М., 2004.
|
|||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Селиверстов, Сергей Александрович
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
