Селлерс, Пирс Джон
| Пирс Джон Селлерс | |
| Piers John Sellers | |
 | |
| Пирс Селлерс | |
|---|---|
| Род деятельности: | |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
Пирс Джон Селлерс (англ. Piers John Sellers; род. 11 апреля 1955, Кроуборо[en], графство Восточный Суссекс, Великобритания) — англо-американский учёный, астронавт НАСА.
Образование
Селлерс учился в «Кранбрук Скул Кент» (англ. Cranbrook School, Kent). Степень бакалавра в области экологии Селлерс получил в университете Эдинбурга. Степень доктора в области биометеорологии Селлерс получил в университете Лидса. Селлерс работал в области метеорологии и специализировался в компьютерном моделировании систем климата.
Карьера
В 1982 году Селлерс покинул Великобританию и переехал в Мэриленд, США. С 1984 года Селлерс пытался стать астронавтом, но ему мешало отсутствие гражданства США.
Только в 1991 году Селлерс получил американское гражданство.
Селлерс был выбран кандидатом в астронавты НАСА в 1996 году. Свой первый космический полёт он совершил в 2002 году в составе экипажа шаттла «Атлантис» STS-112. Во время этого полёта, Селлерс совершил три выхода в открытый космос. Все три выхода были связаны со строительством Международной космической станции.
Второй космический полёт Селлерс совершил на шаттле «Дискавери» STS-121 в июле 2006 года. Во время этого полёта Селлерс также совершил три выхода в открытый космос.
Общее время пребывания Селлерса в космосе составляет 23 суток 14 часов 34 минут.
Селлерс совершил 6 выходов в открытый космос общей продолжительностью 41 час 11 минут.
Напишите отзыв о статье "Селлерс, Пирс Джон"
Ссылки
- [www.jsc.nasa.gov/Bios/htmlbios/kellyme.html Официальная биография НАСА (англ.)]
Отрывок, характеризующий Селлерс, Пирс Джон
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
