Сельская учительница

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Сельская учительница (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
«Сельская учительница»
Жанр

мелодрама

Режиссёр

Марк Донской

Автор
сценария

Мария Смирнова

В главных
ролях

Вера Марецкая

Оператор

Сергей Урусевский

Композитор

Лев Шварц

Кинокомпания

Союздетфильм

Длительность

100 минут

Страна

СССР СССР

Язык

Русский

Год

1947

IMDb

ID 0039810

К:Фильмы 1947 года

«Сельская учительница» (Вариант названия — «Воспитание чувств») художественный фильм Марка Донского снятый в 1947 году.





Сюжет

Чёрно-белая мелодрама о любви учительницы и революционера Мартынова (Даниил Сагал). Ещё до революции Варенька (Вера Марецкая) познакомилась с ним на выпускном балу и уехала в далекое сибирское село. Очень трогательно и интересно показано, как завоевывала «барышня из города» сердца местных жителей, людей крутых, занимающихся золотодобычей. Среди её учеников был один очень способный мальчик, сдавший на отлично все экзамены в гимназию, но его не принял директор (Плятт), сказав, что дети нищих никогда не будут сидеть за одной партой с детьми аристократов. Варвара Васильевна верила, что придут времена, когда он сможет учиться. Неожиданно появился её старый знакомый. Обвенчались, была сыграна свадьба, но вскоре мужа арестовали. Пришла первая мировая война, потом революция, Мартынов погибает на посту комиссара, ей же предстоят тяжелые испытания в борьбе с "кулачеством". Завершается фильм окончанием уже второй мировой войны.

Интересные факты

По книге «Лучшие путешествия по Среднему Уралу: факты, легенды, предания» прототипом Веры Марецкой и главным консультантом фильма стала Екатерина Васильевна Мартьянова. С 1902 года она учительствовала в 2-классном училище на Режевском заводе (ныне город Реж в 70 километрах к северу от Екатеринбурга). Кстати, прямо за зданием училища (ныне школа № 1) течёт ручей, до революции называемый Золотым ключиком: с первой половины XIX века там намывали золото. Сразу после революции Мартьянова перебирается в Екатеринбург, где возглавляет экспериментальную школу. Об успехах этой школы узнал нарком Луначарский, и по его рекомендации Мартьянова переезжает в Москву, где около 30 лет руководит передовой гимназией № 29 (у неё учился Э. Рязанов и другие известные личности). В 1940-е годы Мартьянова избирается депутатом Верховного Совета СССР, дважды награждается орденом Ленина и консультирует самый известный фильм о школе середины XX века.

В ролях

Съемочная группа

Награды

  • Вера Петровна Марецкая награждена Сталинской премией за роль Варвары Мартыновой в фильме «Сельская учительница».

Видео

В 1990-е годы фильм выпущен на видеокассетах кинообъедиением «Крупный план» и «Формат А», в начале 2000-х годов — «Мастер Тэйп».

В 2000-е годы фильм отреставрирован и выпущен на DVD-дисках компанией «Восток В», 28 июня 2007 года — студией «Союз Видео» и «Видеосинтез».

Напишите отзыв о статье "Сельская учительница"

Ссылки

«Сельская учительница» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Сельская учительница

В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей:
– Так то вот и доживаю свой век… Умрешь, – чистое дело марш – ничего не останется. Что ж и грешить то!
Лицо дядюшки было очень значительно и даже красиво, когда он говорил это. Ростов невольно вспомнил при этом всё, что он хорошего слыхал от отца и соседей о дядюшке. Дядюшка во всем околотке губернии имел репутацию благороднейшего и бескорыстнейшего чудака. Его призывали судить семейные дела, его делали душеприказчиком, ему поверяли тайны, его выбирали в судьи и другие должности, но от общественной службы он упорно отказывался, осень и весну проводя в полях на своем кауром мерине, зиму сидя дома, летом лежа в своем заросшем саду.
– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.