Сельскохозяйственные переписи 1916 и 1917

Сельскохозяйственные переписи 1916 и 1917 годов — мероприятия отечественной статистики по сбору данных о состоянии агропромышленного сектора экономики, осуществлённые в последние годы существования Российской империи министерством земледелия при помощи земств. Подготовка к сельскохозяйственной переписи, которую предполагалось провести в декабре 1915 года, началась в 1913 году. Как источник по социально-экономической истории России начала XX века, эти переписи дают лишь фрагментарную картину: в условиях начавшейся в августе 1914 года Первой мировой войны при их проведении не удалось обеспечить полностью всероссийский охват и собрать все данные в изначально запланированном объёме.

Сельскохозяйственная перепись 1916

Первая всероссийская Сельскохозяйственная перепись произведена распоряжением Министра земледелия, согласно постановлению Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по продовольственному делу в 1916 году. Непосредственной задачей переписи был учёт сельскохозяйственного населения. Поэтому не переписывалось городское население, полоса отчуждения железных дорог, а также, население, которое не занималось сельским хозяйством и т. п.

Перепись была проведена в мае-июле 1916 года и охватила 77 губерний и областей европейской и азиатской России, то есть всю территорию империи, кроме районов, занятых неприятелем (вся Гродненская, Ковенская, Холмская губернии и части Виленской, Волынской, Курляндской, Минской и др. губерний), четырёх областей на Кавказе (Батумской, Дагестанской, Карской и Закавказского округа) и двух областей на крайнем северо-востоке Сибири (Камчатская и Якутская).

По многим губерниям не были собраны сведения по отдельным показателям. Так в крестьянских хозяйствах сведения о скоте и посевах за 1916 и 1915 год учитывались не везде, только в 5% от общего числа хозяйств. Из них только в 2% хозяйств учитывался приход-расход основных фуражных и продовольственных продуктов.

Для сельскохозяйственной переписи 1916 года устанавливалось восемь переписных формуляров:

1. для всех постоянных хозяйств, где обследовалось общее число населения с выделением рабочих, скота и посевов;
2. для выборочного обследования в 3% крестьянских хозяйств по всем данным формы 1 с добавлением регистрации скота и посевов в 1915 году;
3. для выборочного обследования 2 % крестьянских хозяйств по всем данным формы 1 и 2 с добавлением регистрации поступления, расходов и остатков сельскохозяйственных продуктов и учёта потребления сахара и соли;
4. для владельческих хозяйств с применением наёмного труда, где обследовалось население, скот, посевы хлебов за два предыдущие года, сбор хлебов в 1915 году и запасы сельскохозяйственных продуктов к весне 1915 года;
5. поселенный бланк, содержавший сведения о местах сбыта и покупки продуктов, о густоте сева и др.;
6. список домохозяев (приписных, посторонних и временно пребывающих) в каждом селении;
7. общий список населённых мест;
8. для сплошной переписи скота, принадлежавшего гуртовщикам.

Переписью регистрировалось: число хозяйств; численность сельского населения; поголовье скота, его виды пол и возрастные группы; размеры посевных площадей; запасы продовольственных и фуражных культур.

В публикациях переписи 1916 года все хозяйства делятся на: 1) хозяйства крестьянского типа 2) хозяйства владельческого типа.

Сельскохозяйственная перепись 1917

В 1917 году была проведена сельскохозяйственная, поземельная и городская перепись населения России. Причинами проведения переписи были необходимость обновления данных С.п. 1916 года для нужд продовольственной кампании, а также потребность в точных данных по землевладению и землепользованию в связи с намечавшейся аграрной реформой. Перепись проводилась с мая по октябрь 1917 года.

Программа переписи, разработанная Отделом переписи при Управлении делами Особого совещания по продовольствию, была утверждена на Всероссийском съезде земских статистиков 18-21 апреля 1917 года в Москве. В июне 1917 года Отдел переписи выработал и разослал на места программу и инструкции для предварительной разработки материалов переписи.

Сельскохозяйственная перепись 1917 года использовала шесть формуляров:

1. списки населённых мест в волости;
2. списки домохозяев;
3. подворная карточка;
4. общинный бланк;
5. список рабочих и служащих в частновладельческих хозяйствах;
6. частновладельческий бланк.

По плану перепись должна была охватить всю территорию страны, кроме Финляндии и территории, занятой неприятелем. По ходу проведения Сельскохозяйственной переписи 1917 года, в программу вносились изменения на местах. Происходившее весной и летом 1917 года почти во всех губерниях аграрное движение несколько повлияло на правильный ход работ по переписи; в некоторых местах не удалось совсем получить сведений, но такого рода пропуски имели место в большинстве случаев по отношению к отдельным селениям и дворам и очень редко к целым волостям. Кроме Финляндии, переписью не были охвачены оккупированные неприятелем губернии — Гродненская, Ковенская, Холмская, Курляндская и Виленская, части Волынской, Витебской, Минской и Лифляндской. Не переписывались некоторые труднодоступные районы: Уральская область, Бухара и Хива, а также части Сибири, Приморской, Амурской, Забайкальской, Иркутской и Енисейской губерний.

Полнота охваченных переписью объектов пострадала во всех губерниях, особенно по отношению к частновладельческим имениям, вследствие имевшего место летом 1917 года сильного агарного движения, растянутость времени для работы, а также происходившая с 1917 года перемена лиц в руководящем и техническом составе, негативно повлияли на полноту программы итогов и на единство её выполнения. Также вовремя этой переписи, как и переписи 1916 года, имели место массовые отказы населения от участия в переписи, пропущенные дворы составляли значительную часть объектов переписи.

Перепись 1917 года регистрировала такие сведения, как: число хозяйств; состав семьи; численность и виды скота; размеры посевных площадей по культурам, земельной площади и угодьям; размеры землеладений и землепользований с подразделением земель на надельные, купчие, и пр. по формам землевладения; аренда и сдача земли; наличие с-х инвентаря, промышленного и торгового заведения.

Если в переписи 1916 года все хозяйства делились на хозяйства крестьянского типа и хозяйства владельческого типа, то в переписи 1917 года ещё прибавилась категория «прочих хозяйств не крестьянского типа». В основу деления был положен трудовой принцип: все хозяйства, независимо от их размера, которые велись исключительно собственными силами относились к крестьянскому типу; те хозяйства, которые основывались на нанятой рабочей силе — относились к владельческим. С одной стороны, трудовой принцип классификации был более правильным, чем сословный, характерный для большинства изданий ЦСК и Министерства земледелия. С другой — это затрудняет сопоставление данных сельскохозяйственных переписей 1916 и 1917 года с данными предыдущих обследований.

Публикации результатов

Публикация результатов сельскохозяйственной переписи 1916 года была осуществлена тремя выпусками в 1916—1917 гг.

• Предварительные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи (По подсчётам, произведённым местными переписными учреждениями). Вып. 1: Европейская Россия. — Пг., 1916; Вып. 2: Кавказ. — М., 1917; Вып. 3: Степной край, Сибирь и Дальний Восток

Предварительные результаты сельскохозяйственной переписи 1917 года начали публиковаться с 1919 года. В 1921 году были опубликованы сводные данные по 52 губерниям и областям. Наиболее полная публикация под заглавием «Поуездные итоги Всероссийской сельскохозяйственной и земельной переписи по 57 губерниям и областям» была осуществлена в 1923 году. В издании 1921 года содержалось 106 показателей, в издании 1923 года только 62.

• Поуездные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г. По 57 губерниям и областям // Труды ЦСУ. — Т. 5. — Вып. 2. — М., 1923

Многие данные, собранные в ходе сельскохозяйственных переписей 1916-17 годов, так и остались необработанными и в публикации итогов не вошли. Однако первичные материалы, в которых они содержатся — подворные карточки — в архивах остались. В 1960-е годы под руководством Л.М.Горюшкина в Новосибирском государственном университете была предпринята обработка и публикация таких материалов по Томской губернии. Однако до сих пор первичные данные этих переписей в целом ещё недостаточно введены в научный оборот.

Литература

• Гапоненко Л. С., Кабузан В. М. Материалы сельскохозяйственных переписей 1916-17 гг. как источник определения численности населения России накануне Октябрьской революции // История СССР. — 1961. — № 6
• Терещенко Л. С. Материалы Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917 г. как исторический источник: Автореф. дисс. … канд. ист. наук. — М., 1968
• Островский И. В. Материалы сельскохозяйственных переписей 1916 и 1917 гг. — источник для изучения сельского хозяйства и аграрных отношений накануне Октябрьской революции // Источниковедение отечественной истории. 1981. — М., 1982.
• [historystudies.org/?p=139 Полин Н.В. Материалы сельскохозяйственной переписи 1917 г. как исторический источник. // Историография и источники по аграрной истории Среднего Поволжья. Саранск, 1981. С. 184–188.]

См. также

• Попов, Павел Ильич
• Сельскохозяйственная статистика в Российской империи
• Всероссийская сельскохозяйственная перепись 1920 года

Отрывок, характеризующий Сельскохозяйственные переписи 1916 и 1917

Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.
По возвращении из Италии он находит правительство в Париже в том процессе разложения, в котором люди, попадающие в это правительство, неизбежно стираются и уничтожаются. И сам собой для него является выход из этого опасного положения, состоящий в бессмысленной, беспричинной экспедиции в Африку. Опять те же так называемые случайности сопутствуют ему. Неприступная Мальта сдается без выстрела; самые неосторожные распоряжения увенчиваются успехом. Неприятельский флот, который не пропустит после ни одной лодки, пропускает целую армию. В Африке над безоружными почти жителями совершается целый ряд злодеяний. И люди, совершающие злодеяния эти, и в особенности их руководитель, уверяют себя, что это прекрасно, что это слава, что это похоже на Кесаря и Александра Македонского и что это хорошо.
Тот идеал славы и величия, состоящий в том, чтобы не только ничего не считать для себя дурным, но гордиться всяким своим преступлением, приписывая ему непонятное сверхъестественное значение, – этот идеал, долженствующий руководить этим человеком и связанными с ним людьми, на просторе вырабатывается в Африке. Все, что он ни делает, удается ему. Чума не пристает к нему. Жестокость убийства пленных не ставится ему в вину. Ребячески неосторожный, беспричинный и неблагородный отъезд его из Африки, от товарищей в беде, ставится ему в заслугу, и опять неприятельский флот два раза упускает его. В то время как он, уже совершенно одурманенный совершенными им счастливыми преступлениями, готовый для своей роли, без всякой цели приезжает в Париж, то разложение республиканского правительства, которое могло погубить его год тому назад, теперь дошло до крайней степени, и присутствие его, свежего от партий человека, теперь только может возвысить его.
Он не имеет никакого плана; он всего боится; но партии ухватываются за него и требуют его участия.
Он один, с своим выработанным в Италии и Египте идеалом славы и величия, с своим безумием самообожания, с своею дерзостью преступлений, с своею искренностью лжи, – он один может оправдать то, что имеет совершиться.
Он нужен для того места, которое ожидает его, и потому, почти независимо от его воли и несмотря на его нерешительность, на отсутствие плана, на все ошибки, которые он делает, он втягивается в заговор, имеющий целью овладение властью, и заговор увенчивается успехом.
Его вталкивают в заседание правителей. Испуганный, он хочет бежать, считая себя погибшим; притворяется, что падает в обморок; говорит бессмысленные вещи, которые должны бы погубить его. Но правители Франции, прежде сметливые и гордые, теперь, чувствуя, что роль их сыграна, смущены еще более, чем он, говорят не те слова, которые им нужно бы было говорить, для того чтоб удержать власть и погубить его.
Случайность, миллионы случайностей дают ему власть, и все люди, как бы сговорившись, содействуют утверждению этой власти. Случайности делают характеры тогдашних правителей Франции, подчиняющимися ему; случайности делают характер Павла I, признающего его власть; случайность делает против него заговор, не только не вредящий ему, но утверждающий его власть. Случайность посылает ему в руки Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу. Случайность делает то, что он напрягает все силы на экспедицию в Англию, которая, очевидно, погубила бы его, и никогда не исполняет этого намерения, а нечаянно нападает на Мака с австрийцами, которые сдаются без сражения. Случайность и гениальность дают ему победу под Аустерлицем, и случайно все люди, не только французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем то прекрасным и разумным.
Как бы примериваясь и приготовляясь к предстоящему движению, силы запада несколько раз в 1805 м, 6 м, 7 м, 9 м году стремятся на восток, крепчая и нарастая. В 1811 м году группа людей, сложившаяся во Франции, сливается в одну огромную группу с серединными народами. Вместе с увеличивающейся группой людей дальше развивается сила оправдания человека, стоящего во главе движения. В десятилетний приготовительный период времени, предшествующий большому движению, человек этот сводится со всеми коронованными лицами Европы. Разоблаченные владыки мира не могут противопоставить наполеоновскому идеалу славы и величия, не имеющего смысла, никакого разумного идеала. Один перед другим, они стремятся показать ему свое ничтожество. Король прусский посылает свою жену заискивать милости великого человека; император Австрии считает за милость то, что человек этот принимает в свое ложе дочь кесарей; папа, блюститель святыни народов, служит своей религией возвышению великого человека. Не столько сам Наполеон приготовляет себя для исполнения своей роли, сколько все окружающее готовит его к принятию на себя всей ответственности того, что совершается и имеет совершиться. Нет поступка, нет злодеяния или мелочного обмана, который бы он совершил и который тотчас же в устах его окружающих не отразился бы в форме великого деяния. Лучший праздник, который могут придумать для него германцы, – это празднование Иены и Ауерштета. Не только он велик, но велики его предки, его братья, его пасынки, зятья. Все совершается для того, чтобы лишить его последней силы разума и приготовить к его страшной роли. И когда он готов, готовы и силы.
Нашествие стремится на восток, достигает конечной цели – Москвы. Столица взята; русское войско более уничтожено, чем когда нибудь были уничтожены неприятельские войска в прежних войнах от Аустерлица до Ваграма. Но вдруг вместо тех случайностей и гениальности, которые так последовательно вели его до сих пор непрерывным рядом успехов к предназначенной цели, является бесчисленное количество обратных случайностей, от насморка в Бородине до морозов и искры, зажегшей Москву; и вместо гениальности являются глупость и подлость, не имеющие примеров.
Нашествие бежит, возвращается назад, опять бежит, и все случайности постоянно теперь уже не за, а против него.
Совершается противодвижение с востока на запад с замечательным сходством с предшествовавшим движением с запада на восток. Те же попытки движения с востока на запад в 1805 – 1807 – 1809 годах предшествуют большому движению; то же сцепление и группу огромных размеров; то же приставание серединных народов к движению; то же колебание в середине пути и та же быстрота по мере приближения к цели.
Париж – крайняя цель достигнута. Наполеоновское правительство и войска разрушены. Сам Наполеон не имеет больше смысла; все действия его очевидно жалки и гадки; но опять совершается необъяснимая случайность: союзники ненавидят Наполеона, в котором они видят причину своих бедствий; лишенный силы и власти, изобличенный в злодействах и коварствах, он бы должен был представляться им таким, каким он представлялся им десять лет тому назад и год после, – разбойником вне закона. Но по какой то странной случайности никто не видит этого. Роль его еще не кончена. Человека, которого десять лет тому назад и год после считали разбойником вне закона, посылают в два дня переезда от Франции на остров, отдаваемый ему во владение с гвардией и миллионами, которые платят ему за что то.


Движение народов начинает укладываться в свои берега. Волны большого движения отхлынули, и на затихшем море образуются круги, по которым носятся дипломаты, воображая, что именно они производят затишье движения.
Но затихшее море вдруг поднимается. Дипломатам кажется, что они, их несогласия, причиной этого нового напора сил; они ждут войны между своими государями; положение им кажется неразрешимым. Но волна, подъем которой они чувствуют, несется не оттуда, откуда они ждут ее. Поднимается та же волна, с той же исходной точки движения – Парижа. Совершается последний отплеск движения с запада; отплеск, который должен разрешить кажущиеся неразрешимыми дипломатические затруднения и положить конец воинственному движению этого периода.
Человек, опустошивший Францию, один, без заговора, без солдат, приходит во Францию. Каждый сторож может взять его; но, по странной случайности, никто не только не берет, но все с восторгом встречают того человека, которого проклинали день тому назад и будут проклинать через месяц.