Семакин, Артём Сергеевич
Поделись знанием:
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»
Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
| Артём Семакин | |
 | |
| Имя при рождении: |
Артём Сергеевич Семакин |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1999 — наст. время |
Артём Серге́евич Сема́кин (род. 12 июля 1980, Челябинск) — российский актёр театра и кино.
Содержание
Биография
Артём Семакин родился в Челябинске. Мать — Наталья Михайловна Семакина. В 1993 — 1995 гг. учился в музыкально-педагогическом колледже им. П. Чайковского. В 2001 году Артём Семакин окончил Театральное училище им. Щукина (курс Ю. В. Шлыкова). Сниматься в кино начал ещё учась в училище, дебютировав в сериале «Простые истины» (1999).
С 2002 по 2004 год играл в Театре п/р О. П. Табакова в спектакле Дмитрия Петруня «Солдатики», в роли Новикова. В 2003 году работал в спектакле Центра драматургии и режиссуры п/р А. Казанцева и М. Рощина режиссёра Михаила Покрасса «Не про говорённое».
Личная жизнь
У Артёма Семакина есть дочь Софья от первого брака с актрисой Анастасией Миляевой[1]. В 2005 году во время съёмок сериала «Не родись красивой» познакомился с актрисой Марией Машковой и ради неё оставил первую жену. Брак распался в 2009 году[2].
Фильмография
- 1999—2000 — Простые истины (сериал) — Артём Зюляев
- 2001 — FM и ребята (сериал) — Гена, компьютерный гений
- 2001 — Даун Хаус — официант
- 2002 — Джокеръ (Игра) — Владимир Нелькин
- 2002 — Звезда — рядовой Воробьёв
- 2003 — Каменская 3 (сериал) — Иван («Стилист». Один из похищенных ребят, которых держат в подвале на даче)
- 2004 — Всадник по имени Смерть — Ваня
- 2004 — Ландыш серебристый 2 (сериал) — Сева Обломов, рядовой
- 2004 — На углу, у Патриарших 4 (сериал) — Тимофей Стомалидис
- 2004 — Прощальное эхо — Иржи
- 2005 — Гибель империи (сериал) — эпизод
- 2005 — Лола и Маркиз — Кирилл Мухин
- 2005 — Последний уик-энд — Мишка
- 2005—2006 — Не родись красивой (сериал) — Николай Зорькин
- 2006 — Питер FM — Дима-фанат
- 2006 — Братья по-разному (сериал) — Андрей Руженцев
- 2006 — Марфа и её щенки
- 2007 — Волкодав из рода Серых Псов — Эврих
- 2007 — Мёртвые дочери — Егор
- 2007 — Личная жизнь доктора Селивановой — Кирилл
- 2008 — Мины в фарватере — Юрий Нарышкин
- 2008 — Наследство — Алексей Кирьянов
- 2008 — 00:10 (Десять минут первого) — Иван
- 2009 — Горячие новости — Валера, киллер-стажёр
- 2010 — Влюблённые в Киеве — Артём
- 2010 — Застывшие депеши — программист
- 2010 — Башня (телесериал) — Толя — ученик Бергера
- 2011 — Ласточкино гнездо (телесериал) — Виктор
- 2011 — Группа счастья — Костя
- 2012 — Мой любимый гений — Миша Шишкин
- 2012 — Мама (короткометражный) — Женя
- 2013 — Бездна — Владимир Анисимов
- 2015 — Сельский учитель — Лев Сергеевич Тихонов
- 2015 — Райские кущи — Кузаков
- 2016 — Чистое искусство — технолог-реставратор
Напишите отзыв о статье "Семакин, Артём Сергеевич"
Ссылки
- Артём Семакин (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [a-semakin.by.ru Сайт посвящён Артёму Семакину]
- [news.74mail.ru/news.php?news_id=59505 Артём Семакин в газете «Золотое кольцо»]
- [www.nashfilm.ru/serialsstars/340.html Интервью Артёма Семакина киножурналу «Наш Фильм»]
Примечания
Отрывок, характеризующий Семакин, Артём Сергеевич
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»
Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
