Семейный портрет (Вояджер)
«Семейный портрет» (англ. Family Portrait) — изображение Солнечной системы, полученное космическим аппаратом «Вояджер-1» 14 февраля 1990 года.
Изображение представляет собой мозаику из 60 отдельных изображений. Это последние фотографии, сделанные космическим аппаратом «Вояджер-1». На этой мозаичной фотографии Земля видна как маленькая бледно-голубая точка. Американский астроном Карл Саган, который был частью команды, ответственной за фотографии «Вояджера», на протяжении многих лет настаивал на съёмке этой фотографии.
Изображения были сделаны с расстояния около 6 миллиардов километров, под углом 32° выше плоскости эклиптики. Мозаика составлена из фотографий семи небесных тел (слева направо): Юпитер, Земля, Венера, Солнце, Сатурн, Уран и Нептун. Меркурий и Марс слишком малы, чтобы быть различимыми в этом масштабе.
Общее изображение было составлено из отдельных фотографий, сделанных через различные фильтры, чтобы выявить как можно больше деталей. Солнце снято с затемняющим фильтром и с короткой выдержкой, чтобы избежать повреждения оптики. Большинство изображений получено широкоугольными объективами, но сами планеты сняты телескопической оптикой.
См. также
- Космическая программа «Вояджер»
- «Pale Blue Dot»
- «Семейный портрет», снятый АМС «Мессенджер»
Напишите отзыв о статье "Семейный портрет (Вояджер)"
Ссылки
- [visibleearth.nasa.gov/view_rec.php?id=599 NASA: Visible Earth]
- [www.planetary.org/explore/topics/space_missions/voyager/family_portrait.html Planetary Society: Voyager’s Last View]
- [nssdc.gsfc.nasa.gov/photo_gallery/photogallery-solarsystem.html NSSDC Photo Gallery: Solar System Family Portrait]
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Семейный портрет (Вояджер)
В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.
– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
