Семейство Фемиды

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Семейство Фемиды — это крупное астероидное семейство, расположенное во внешней части главного пояса астероидов между орбитами Марса и Юпитера. Оно находится на среднем расстоянии 3,13 а. е. от Солнца и является одним из самых густонаселённых семейств.

Это семейство иногда называют семейством Хираямы, в честь японского астронома К. Хираямы открывшего эти семейства, так как астероиды этого семейства, также как и астероиды ещё четырёх других семейств, имеют одинаковый спектральный и химический состав и образовались в результате разрушения родительского тела.

По структуре семейство дифференцировано довольно чётко: в центре находятся самые крупные астероиды, а на окраине семейства те, что поменьше. Именно к центральной группе и принадлежит астероид (24) Фемида (в честь которого семейство получило своё название), обнаруженный 5 апреля 1853 года итальянским астрономом Аннибале де Гаспарисом, в честь которого назван астероид (4279) Де Гаспарис.

В настоящее время обнаружено более 535 членов данного семейства ((62) Эрато, (90) Антиопа, (104) Климена, (171) Офелия). Внутренняя граница семейства проходит на расстоянии 3,08 а. е., а внешняя на расстоянии 3,24 а. е.

ap ep ip
min 3,08 a. e. 0,09 0 °
max 3,24 a. e. 0,22 <3 °

Семейство Фемиды является одним из старейших динамических семейств и состоит из тёмных углеродных астероидов класса C, по составу аналогичных хондритным метеоритам.



См. также

Напишите отзыв о статье "Семейство Фемиды"

Ссылки

  • [www.lpi.usra.edu/meetings/lpsc2004/pdf/1646.pdf Разнообразие видов гидратированных минералов в составе астероидов класса С]  (англ.)
  • [www.lpi.usra.edu/meetings/lpsc2010/pdf/2632.pdf Геофизическая эволюция астероида Фемида]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Семейство Фемиды

Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.


В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.