Семинарский тупик

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Семинарский тупик
Москва
Общая информация
Страна

Россия

Город

Москва

Округ

ЦАО

Район

Тверской

Протяжённость

100 м

Ближайшие станции метро

Новослободская, Цветной бульвар.

Почтовый индекс

127473

Номера телефонов

+7(495) XXX----

[www.openstreetmap.org/?lat=55.77694&lon=37.61278&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/?ll=37.61278%2C55.77694&spn=0.15381%2C0.080341&z=16&l=map на Яндекс.Картах]
Координаты: 55°46′38″ с. ш. 37°36′47″ в. д. / 55.77722° с. ш. 37.61306° в. д. / 55.77722; 37.61306 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.77722&mlon=37.61306&zoom=12 (O)] (Я)К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Семина́рский тупик — тупик в центре Москвы. Примыкает к нечётной стороне Делегатской улицы параллельно 1-му Самотёчному переулку.





Происхождение названия

Назван во второй половине XIX века по Московской духовной семинарии, которая в 1844—1918 годах располагалась поблизости от тупика (Ныне в этом здании Музей декоративно-прикладного и народного искусства — Делегатская улица, 3).

История

Тупик возник в 1890-х годах при застройке восточной части земельного владения Московской духовной семинарии, примыкающего к Божедомскому переулку (ныне — Делегатская улица)[1]. Тупик заканчивался у ограды парка духовной семинарии (ныне — детский парк). К 2001 году по тупику числился только один дом (№ 14).

Источники

  1. Сытин П. В. Из истории московских улиц. М., 1958. Стр. 634.

См. также


Напишите отзыв о статье "Семинарский тупик"

Отрывок, характеризующий Семинарский тупик

Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.