Семья Овечкиных

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Семья́ Ове́чкиных — многодетная семья из Иркутска, захватившая 8 марта 1988 года самолёт Ту-154 (бортовой номер 85413) с целью бегства из СССР.





Предыстория

В 1988 году семья Овечкиных состояла из матери Нинель Сергеевны и 11 детей (отец, Дмитрий Дмитриевич, умер 3 мая 1984 года), в том числе 7 сыновей входили в семейный джазовый ансамбль «Семь Симеонов» и официально числились музыкантами при объединении городских парков «Досуг»[1].

Мать — Нинель Сергеевна (51 год, «мать-героиня»[2]) родилась в семье матери-одиночки, убитой при попытке кражи (по другой версии:"Мать выходит на поле подобрать замороженную картошку и получает смертельную пулю от пьяного сторожа"[3]); отец был осуждён ранее; работала продавцом. Дети — Людмила (32 года), Ольга (28 лет), Василий (26 лет, ударные), Дмитрий (24 года, труба), Олег (21 год, саксофон), Александр (19 лет, контрабас), Игорь (17 лет, пианино), Татьяна (14 лет), Михаил (13 лет, тромбон), Ульяна (10 лет), Сергей (9 лет, банджо)[4]. В середине 80-х младший Симеон был воспитанником музыкального взвода одной из воинских частей, расположенной в так называемых Красных казармах Иркутска, где служили его старшие братья срочную службу в том же музыкальном взводе, один из них был ефрейтором. Семья проживала в Иркутске, в двух трехкомнатных квартирах на Синюшиной горе. Кроме того, за ними был сохранен частный дом в предместье Рабочее на улице Детская, дом 24, с участком в восемь соток (в настоящее время участок дома заброшен, а сам дом полуразрушен).

Старшая дочь Людмила жила отдельно от остальной семьи и в захвате самолёта участия не принимала.

Ансамбль был организован в конце 1983 года и вскоре добился побед на ряде музыкальных конкурсов в различных городах СССР, получил широкую известность: об Овечкиных писали в прессе, сняли документальный фильм[5] и т. д. В конце 1987 года, после гастролей в Японии, семья решила бежать из СССР.

Захват самолёта

8 марта 1988 года семья Овечкиных — Нинель и её 10 детей — вылетела из Иркутска на самолёте Ту-154, выполнявшем рейс по маршруту Иркутск — Курган — Ленинград. Официальной целью поездки являлись гастроли в Ленинграде. При посадке в самолёт тщательного досмотра ручной клади произведено не было, что позволило преступникам пронести на борт два оружейных обреза, 100 патронов и самодельные взрывные устройства, спрятанные в музыкальных инструментах.

Попытка угона самолёта не удалась: самолёт приземлился на военном аэродроме и был взят штурмом. При этом погибли в общей сложности 9 человек[6]: пять террористов (Нинель Овечкина и четверо её старших сыновей) , бортпроводница Т. И. Жаркая и трое пассажиров; ранения и травмы получили 19 человек (двое Овечкиных, два сотрудника милиции[7] и 15 пассажиров[8]). Овечкины похоронены в Выборге на городском кладбище.

Суд

6 сентября 1988 года в Иркутске начался суд над оставшимися в живых членами семьи — Игорем и Ольгой Овечкиными, потому что только они по возрасту подлежали уголовной ответственности. Выяснилось, что Ольга была против угона и до последнего пыталась его предотвратить. Ей дали 6 лет лишения свободы, Игорю — 8 лет (они отбыли лишь по половине своих сроков). Во время захвата и суда Ольга была беременна и в заключении родила дочь.

Суда избежала только Людмила Овечкина, так как она задолго до захвата вышла замуж и переехала из Иркутска в Черемхово. О захвате самолета ничего не знала, более того, собиралась приехать к родственникам в Иркутск как раз в день их отъезда. Несовершеннолетних Овечкиных суд отдал под её опеку, несмотря на то, что у неё было трое собственных детей. Когда Ольга родила свою дочь, девочка тоже была отдана под опеку Людмилы.

Дальнейшие судьбы

После суда власти предлагали Людмиле публично отречься от матери, но она отказалась это сделать. Некий бизнесмен из Амстердама предлагал Людмиле за хорошие деньги отдать ему на попечение братьев и сестёр, чтобы возродить ставший к тому моменту уже скандальным ансамбль «Семь Симеонов», но Людмила отказалась и от этого.

Дальнейшая судьба оставшихся в живых Овечкиных сложилась по-разному.

Игорь играл в ресторанных оркестрах. В некоторых источниках сообщается, что в 1990-е годы он был вторично арестован, на этот раз за распространение наркотиков, и был убит в тюрьме сокамерником. Однако ещё в 1999 году Игорь был жив и общался с корреспондентом газеты «Московский комсомолец».

Сергей некоторое время играл в ресторанах вместе с Игорем, затем следы его теряются.

Михаил переехал в Санкт-Петербург, где участвовал в многочисленных jazz street parades и мероприятиях старейшего в стране джаз-клуба «Квадрат». Участвовал в «Spb. Stompers» Валерия Заварина, «Nord-West Jazz Band» Олега Саморукова, «Pessimist Band»[9] Михаила Лоова, джазовом коллективе [www.easywinners.org «Easy Winners»] [voevodskii.weebly.com Андрея Воеводского][10] и др. Играл в клубном оркестре «Чайка». Где-то до 2002 он жил в Санкт-Петербурге, потом перебрался в Испанию, где играл в уличном барселонском джаз-бэнде «Jinx Jazz Band»[11]. В его составе принял участие в записях альбомов коллектива. В 2012 году Михаил перенёс инсульт, став инвалидом. В данный момент проживает в хосписе в Барселоне.

Ольга 8 июня 2004 года была убита своим сожителем в ходе бытовой пьяной ссоры[12]. Родившегося незадолго до этого сына Ольги тоже взяла к себе на воспитание Людмила.

Ульяна родила ребёнка в 16 лет, вела асоциальный образ жизни. Пыталась покончить с собой, стала инвалидом. Сегодня живёт в Иркутске на пособие по инвалидности.

Татьяна, по данным 2002 года, вышла замуж, родила ребёнка и поселилась в Черемхово. В 2006 году Татьяна приняла участие в выпуске документального сериала «Следствие вели...», который был посвящён захвату[13].

Отражение в культуре

В 1989 году был снят документальный фильм [tfilm.tv/27086-zhili-byli-sem-simeonov.html Жили-были Семь Симеонов].

В 1999 году по мотивам истории семьи Овечкиных был снят художественный фильм «Мама». Были изменены фамилии действующих лиц (вместо Овечкиных — Юрьевы), название ансамбля (вместо «Семь Симеонов» — «Весёлая семейка»), количество детей, существенные обстоятельства захвата самолёта и проведения штурма. В целом, сюжет киноленты имеет отдалённое отношение к реальности[14]. Овечкиным фильм не понравился[15] из-за искажения причин, вследствие которых их семья-кинопрототип решилась на захват.

У питерской группы Tequilajazzz в песне «Самолет» приводится ситуация с обманной посадкой захваченного террористами самолета в Ленинградской военной части.

Напишите отзыв о статье "Семья Овечкиных"

Примечания

  1. А. Ежелев, В. Невельский, В. Сбитнев. Трагедия в воздухе и на земле. // «Известия», № 71 (22243) от 11.03.1988, стр.6
  2. [www.aif.ru/society/article/16421 Волки в облике Овечкиных — Общество — Аргументы и Факты]
  3. [irkipedia.ru/content/ovechkiny_tragediya_muzykalnoy_semi Овечкины. Трагедия музыкальной семьи]. ИРКИПЕДИЯ - портал Иркутской области: знания и новости. Проверено 4 июля 2016.
  4. возраст всех членов семьи указан на момент захвата
  5. «Жили-были семь Симеонов». СССР, Восточно-Сибирская киностудия кинохроники, 1989. Режиссёры и авторы сценария — Владимир Эйснер и Герц Франк, оператор — Евгений Корзун, редакторы фильма — Александр Голованов и Татьяна Зырянова.
  6. [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=940DE1DA113EF932A25750C0A96E948260&sec=&spon=&pagewanted=all Philip Taubman. Soviet Reports 9 Died in Hijacking of Jet by Family // «The New York Times», 11 March 1988]
  7. В. Таранченков. Штурм: урок мужества и цена ошибок // «Советская милиция», № 7, 1988, стр.32-36
  8. О. И. Губарев. Воздушный террор: хроника преступлений. М., Вече, 2006. стр.151-156
  9. [www.myspace.com/pessimistjazzband Михаил Лоов & Pessimist Band (Санкт-Петербург)]
  10. [www.easywinners.org/ Easy Winners Ragtime Band — Easy Winners Ragtime Band]
  11. [www.jinxjazzband.com Jinx Jazz Band]
  12. [pressa.irk.ru/friday/2004/47/010001.html Сергей Гончаров. Осуждён убийца Ольги Овечкиной // «Пятница», № 47 от 26.11.2004]
  13. [sledstvie-veli.ks.ua/news/vypusk_5_vozdushnye_piraty_posmotret_skachat/2009-10-30-32 Воздушные пираты // сериал «Следствие вели…», выпуск 5. РФ, НТВ, 2006. Авторы сценария — А. Бабенко и В. Губин, режиссёр — Г. Байсак, продюсер — Дэвид Гамбург]
  14. Э. Лындина. «Мама» в Овечкиной шкуре // «Трибуна», № 72 от 20.04.1999 г.
  15. Т. Федоткина, И. Боброва, А. Баранов [www.mk.ru/editions/daily/article/1999/04/23/140357-proklyatie-semi-ovechkinyih-mk-v-gostyah-u-terroristov.html Проклятие семьи Овечкиных. «МК» в гостях у террористов] // «Московский комсомолец». — 23 апреля 1999. — № 18086.

Ссылки

  • [www.time.com/time/magazine/article/0,9171,967050,00.html Terrorism Bloody Band // «Time» от 21.03.1988]
  • Э. В. Лимонов. Трагедия невежества. / «Убийство часового» (статьи). М., «Молодая гвардия», 1993
  • Овечкины: никто не хотел убивать // «Криминальная Россия». РФ, НТВ, 1999. Автор сценария и режиссёр — Аркадий Коган. Продюсер — Дэвид Гамбург [video.google.com/videoplay?docid=1357468345544023475 часть 1], [video.google.com/videoplay?docid=4900488821190834094 часть 2]
  • Ирина Алексеева. Террористы, вылетевшие из Иркутска // «Копейка», октябрь 2004 [pressa.irk.ru/kopeika/2004/41/009001.html часть 1], [pressa.irk.ru/kopeika/2004/42/004001.html часть 2], [pressa.irk.ru/kopeika/2004/43/009001.html часть 3]
  • [www.facts.kiev.ua/2006/03/03/10.htm Любовь Гранкина. 8 марта 1988 года семья музыкантов Овечкиных захватила пассажирский самолёт ТУ-154, чтобы улететь в Лондон // «Факты» от 03.03.2006]
  • [irkipedia.ru/content/ovechkiny_tragediya_muzykalnoy_semi Алена Богатых-Корк. Овечкиным надоело быть живыми сувенирами // «СМ Номер один» № 9 от 09.03.2006]
  • [www.aif.ru/society/article/16421 Владимир Кожемякин. Волки в облике Овечкиных // «Аргументы и Факты» № 10 от 05.03.2008]
  • [www.omsk-kprf.ru/?q=node/4722 В. Щербань. Бомбы на борту. // «Красный Путь», № 2 (831) от 19.01.2010, стр.14]
  • [archive.is/20130417031100/blogs.mail.ru/list/osdu/64B6F5E761EEA286.html ТЕРРОР В ВОЗДУХЕ.Семья Овечкиных]

Отрывок, характеризующий Семья Овечкиных

Написав по этой азбуке цифрами слова L'empereur Napoleon [император Наполеон], выходит, что сумма этих чисел равна 666 ти и что поэтому Наполеон есть тот зверь, о котором предсказано в Апокалипсисе. Кроме того, написав по этой же азбуке слова quarante deux [сорок два], то есть предел, который был положен зверю глаголати велика и хульна, сумма этих чисел, изображающих quarante deux, опять равна 666 ти, из чего выходит, что предел власти Наполеона наступил в 1812 м году, в котором французскому императору минуло 42 года. Предсказание это очень поразило Пьера, и он часто задавал себе вопрос о том, что именно положит предел власти зверя, то есть Наполеона, и, на основании тех же изображений слов цифрами и вычислениями, старался найти ответ на занимавший его вопрос. Пьер написал в ответе на этот вопрос: L'empereur Alexandre? La nation Russe? [Император Александр? Русский народ?] Он счел буквы, но сумма цифр выходила гораздо больше или меньше 666 ти. Один раз, занимаясь этими вычислениями, он написал свое имя – Comte Pierre Besouhoff; сумма цифр тоже далеко не вышла. Он, изменив орфографию, поставив z вместо s, прибавил de, прибавил article le и все не получал желаемого результата. Тогда ему пришло в голову, что ежели бы ответ на искомый вопрос и заключался в его имени, то в ответе непременно была бы названа его национальность. Он написал Le Russe Besuhoff и, сочтя цифры, получил 671. Только 5 было лишних; 5 означает «е», то самое «е», которое было откинуто в article перед словом L'empereur. Откинув точно так же, хотя и неправильно, «е», Пьер получил искомый ответ; L'Russe Besuhof, равное 666 ти. Открытие это взволновало его. Как, какой связью был он соединен с тем великим событием, которое было предсказано в Апокалипсисе, он не знал; но он ни на минуту не усумнился в этой связи. Его любовь к Ростовой, антихрист, нашествие Наполеона, комета, 666, l'empereur Napoleon и l'Russe Besuhof – все это вместе должно было созреть, разразиться и вывести его из того заколдованного, ничтожного мира московских привычек, в которых, он чувствовал себя плененным, и привести его к великому подвигу и великому счастию.
Пьер накануне того воскресенья, в которое читали молитву, обещал Ростовым привезти им от графа Растопчина, с которым он был хорошо знаком, и воззвание к России, и последние известия из армии. Поутру, заехав к графу Растопчину, Пьер у него застал только что приехавшего курьера из армии.
Курьер был один из знакомых Пьеру московских бальных танцоров.
– Ради бога, не можете ли вы меня облегчить? – сказал курьер, – у меня полна сумка писем к родителям.
В числе этих писем было письмо от Николая Ростова к отцу. Пьер взял это письмо. Кроме того, граф Растопчин дал Пьеру воззвание государя к Москве, только что отпечатанное, последние приказы по армии и свою последнюю афишу. Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4 й степени за оказанную храбрость в Островненском деле, и в том же приказе назначение князя Андрея Болконского командиром егерского полка. Хотя ему и не хотелось напоминать Ростовым о Болконском, но Пьер не мог воздержаться от желания порадовать их известием о награждении сына и, оставив у себя воззвание, афишу и другие приказы, с тем чтобы самому привезти их к обеду, послал печатный приказ и письмо к Ростовым.
Разговор с графом Растопчиным, его тон озабоченности и поспешности, встреча с курьером, беззаботно рассказывавшим о том, как дурно идут дела в армии, слухи о найденных в Москве шпионах, о бумаге, ходящей по Москве, в которой сказано, что Наполеон до осени обещает быть в обеих русских столицах, разговор об ожидаемом назавтра приезде государя – все это с новой силой возбуждало в Пьере то чувство волнения и ожидания, которое не оставляло его со времени появления кометы и в особенности с начала войны.
Пьеру давно уже приходила мысль поступить в военную службу, и он бы исполнил ее, ежели бы не мешала ему, во первых, принадлежность его к тому масонскому обществу, с которым он был связан клятвой и которое проповедывало вечный мир и уничтожение войны, и, во вторых, то, что ему, глядя на большое количество москвичей, надевших мундиры и проповедывающих патриотизм, было почему то совестно предпринять такой шаг. Главная же причина, по которой он не приводил в исполнение своего намерения поступить в военную службу, состояла в том неясном представлении, что он l'Russe Besuhof, имеющий значение звериного числа 666, что его участие в великом деле положения предела власти зверю, глаголящему велика и хульна, определено предвечно и что поэтому ему не должно предпринимать ничего и ждать того, что должно совершиться.


У Ростовых, как и всегда по воскресениям, обедал кое кто из близких знакомых.
Пьер приехал раньше, чтобы застать их одних.
Пьер за этот год так потолстел, что он был бы уродлив, ежели бы он не был так велик ростом, крупен членами и не был так силен, что, очевидно, легко носил свою толщину.
Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.
Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
– Я хочу попробовать опять петь, – сказала она. – Все таки это занятие, – прибавила она, как будто извиняясь.
– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.