Семёнов, Тенгиз Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Семёнов
Тенгиз Александрович
Дата рождения:

5 августа 1941(1941-08-05) (82 года)

Место рождения:

Тбилиси, ГССР, СССР

Гражданство:

СССР СССР, Россия Россия

Направление:

социалистический реализм

Награды:

Тенгиз Александрович Семёнов  (р. 1941) — советский и российский кинорежиссёр, продюсер, генеральный директор киновидеостудии «Анимос».



Биография

Родился 5 августа 1941 года в Тбилиси. Окончил режиссёрский факультет ВГИКа в 1972 году. В 1970 — 1990 годах работал на ЦСДФ. Две ленты Тенгиза Семенова «Великое танковое сражение» и «Блокада Ленинграда» открывали премьерные показы киноэпопеи «Великая Отечественная» в Москве и Вашингтоне. «Блокада Ленинграда» была первым в истории советским документальным фильмом, показанным в Библиотеке Конгресса США. В последующие годы «послужной список» Тенгиза пополнился многими документальными картинами, в числе которых картины «Всего дороже» (1981; с соавторами) «Бандит из Тетюшей» и «Скамейка Силуана» (Главный приз IV фестиваля Православных фильмов).

В 1990—1993 годах Тенгиз Семенов был руководителем режиссёрской мастерской документального фильма во ВГИКе. Его ученики — Людмила Уланова, Сергей Князев, Аркадий Коган, Андрей Анчугов и многие другие. В настоящее время Семенов является председателем Государственной Экзаменационной Комиссии ВГИКа.

С 1990 по 2002 год Тенгиз Семенов — директор-художественный руководитель киностудии «Человек и время». В октябре 2002 года Тенгиз Александрович Семенов становится художественным руководителем-советником заместителя Генерального директора Первого канала по общественно-политическому вещанию.

Фильмография

Награды и премии

Напишите отзыв о статье "Семёнов, Тенгиз Александрович"

Отрывок, характеризующий Семёнов, Тенгиз Александрович

Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.