Сенно
Город
|
Сенно́ (белор. Сянно) — город, административный центр Сенненского района Витебской области Белоруссии. Расположен в 58 км к юго-западу от Витебска и в 15 км от железнодорожной станции Бурбин (на линии Лепель — Орша) на южном берегу Сенненского озера. Связан автомобильными дорогами с Богушевском, Чашниками, Бешенковичами, Толочином. В городе есть гостиница. Население — 7385 человек (на 1 января 2016 года)[2].
Содержание
История
Есть сведения о том, что село Сенно существовало уже в середине XV века. Некогда в этом месте проходили ярмарки, на которых шла торговля сеном, от которого, вероятно, и произошло название местечка.
Известно с 1-й половины XVI века как местечко Витебского повета Великого княжества Литовского. Первое письменное упоминание о городе Сенно датируется 1442 годом[3][4]. С 1-й половины XVII века принадлежало Сапегам, со 2-й половины XVIII века — Огинским.
С 1772 года в составе России, с 1773 года город и центр Сенненского уезда Могилёвской губернии (1773—1777 гг. и с 1802 года), центр наместничества (1778—1796), Белорусской губернии (1796—1802)[3].
В 1860 году в Сенно произошёл пожар, который уничтожил почти все деревянные постройки в городе. В 1862 году Б. Кёне был разработан проект герба Сенно в соответствии с новыми правилами: в зелёном щите 2 золотые накрест положенные косы остриями вниз; в вольной части герб Могилёвской губернии; щит увенчан серебряной стенчатой короной, окружён золотыми колосьями, соединенными Александровской лентой.
В 1883 году к Сенно проложена телеграфная линия, действовала почтовая станция. В 1904 году в Сенно действовало 10 промышленных и 6 ремесленных предприятий, типография, библиотека, 2 больницы[4].
С 1919 года Сенно в составе Витебской губернии РСФСР. С 1924 года Сенненский уезд был включен в состав Белорусской ССР, несколько позже преобразованный в район, границы которого менялись и приобрели нынешний вид в 1960-е годы. С 17 июля 1924 года Сенно центр района Витебского округа (с 1938 — Витебской области)[3]. В 1939 году в Сенно 4300 жителей, льнозавод, зоотехникум, гостиница, больница, кинотеатр[3].
Во время Великой Отечественной войны
6 июля 1941 г. Сенно занят немецкими войсками. В тот же день войсками 20-й армии был нанесён контрудар и город освобождён. В районе города проходило одно из крупнейших танковых сражений в начале Великой Отечественной войны (с двух сторон участвовало более 1500 танков)[4]. Город был оккупирован 17-й танковой дивизией вермахта 9 июля 1941 года[5]. Нацисты включили Сенно в состав территории, административно отнесенной к штабу тыла группы армий «Центр».
По переписи 1939 года в Сенно жили 1056 евреев — 24,53 % от общего числа жителей[6]. Всех евреев города нацисты согнали в гетто и практически полностью уничтожили.
Город освобождён 25 июня 1944 года.
Экономика
Экономика города представлена следующими предприятиями:
- ЧУП «Сенненский комбинат кооперативной промышленности»
- ОАО «Сенненский льнозавод»
Промышленность района — это 6 предприятий пищевой и перерабатывающей промышленности.
Транспорт
Через Сенно проходят республиканские дороги: Р25 (Витебск — Сенно), Р86 (трасса М8 — Богушевск — Мядель) и Р113 (Сенно — Ушачи). Городские и пригородные пассажирские перевозки осуществляет Филиал «АТП № 20 г. Сенно» ОАО «Витебскоблавтотранс». Железнодорожного сообщения в Сенно нет.
Культура
Сенненский краеведческий музей.
Достопримечательности и памятные места
- Земская управа (1910)
- Церковь св. Николая (после 1990)
- Часовня католическая Троицкая (деревянная) — после 1990 г.
- Дом конца XIX — нач. XX вв.
- Кладбище еврейское
- Административное здание нач. XIX в. — угол улиц Октябрьской и К. Маркса (не сохранилось)
- Братские могилы советских воинов и партизан
- Около Сенно городище железного века (местное название Городок)[3]
- [www.fotobel.by/krinicy-belarusi/krinica-kaplichka/ Криница "Капличка"], являющаяся памятником природы
Известные уроженцы
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 29 апреля 2016 года. |
- Волин, Яков Рувимович — советский историк.
- Ганелина, Ирина Ефимовна — российский кардиолог.
- Ерёменко, Василий Васильевич (Яременко Василь Васильович) (1931) — украинский филолог.
- Жаврук, Алесь (1910—1942) — белорусский поэт.
- Ивашко, Пётр Анатольевич (род. 1971) — белорусский биатлонист, Заслуженный мастер спорта Республики Беларусь, неоднократный призёр чемпионатов мира в эстафете. Чемпион мира по биатлону (1996) в командной гонке.
- Кособуцкий, Иван Степанович (1895—1974) — советский военный деятель, генерал-лейтенант (13 сентября 1944 года).
- Кривко, Ирина Валерьевна — биатлонистка.
- Островский, Ян (скульптор) — польско-белорусский скульптор
- Певзнер, Мария Семеновна — российский психолог.
- Радкевич, Евгений Григорьевич (1937) — белорусский писатель.
См. также
Напишите отзыв о статье "Сенно"
Примечания
- ↑ [www.senno.vitebsk-region.gov.by/ru/rukovodstvo/ Руководство | Сенненский район | Сенно | Новости Сенно | Новости Сенненского района | Сенненский райисполком]
- ↑ 1 2 [www.belstat.gov.by/ofitsialnaya-statistika/solialnaya-sfera/demografiya_2/metodologiya-otvetstvennye-za-informatsionnoe-s_2/index_4945/ Численность населения на 1 января 2016 г. и среднегодовая численность населения за 2015 год по Республике Беларусь в разрезе областей, районов, городов и поселков городского типа.]
- ↑ 1 2 3 4 5 Беларуская энцыклапедыя: У 18 т. Т. 15: Следавікі — Трыо / Рэдкал.: Г. П. Пашкоў і інш. — Мн.: БелЭн, 2002. — Т. 15. — 552 с. — 10 000 экз. — ISBN 985-11-0251-2 (Т. 15). (белор.)
- ↑ 1 2 3 Малішэўскі У. А., Пабока П. М. Нашы гарады. — Мн: Вышэйшая школа, 1991. — С. 171-175. — 303 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-341-00240-7. (белор.)
- ↑ Guderian, H. Erinnerungen eines Soldaten. — Heidelberg, 1951.-S. 140. (нем.)
- ↑ Distribution of the Jewish population of the USSR 1939 / edit Mordechai Altshuler. — Jerusalem, 1993. — P. 40. (англ.)
Литература
- Беларуская энцыклапедыя: У 18 т. Т. 15: Следавікі — Трыо / Рэдкал.: Г. П. Пашкоў і інш. — Мн.: БелЭн, 2002. — Т. 15. — 552 с. — 10 000 экз. — ISBN 985-11-0251-2 (Т. 15). (белор.)
- Малішэўскі У. А., Пабока П. М. Нашы гарады. — Мн: Вышэйшая школа, 1991. — С. 171-175. — 303 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-341-00240-7. (белор.)
Ссылки
- [www.senno.by/ Сайт районной газеты «Голос Сенненщины»]
- [globus.tut.by/senno/index.htm/ Сенно на Глобус TUT.by]
- [www.hrono.info/statii/2006/but_tanki.html Танки горели, как свечки. В сражении под Сенно участвовало вдвое больше танков, чем под Прохоровкой]
- [www.senno.vitebsk-region.gov.by/ru/]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Сенно
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
