Сент-Онора
| Сент-Онора фр. Saint Honorat | |
 | |
| 43°30′28″ с. ш. 7°02′45″ в. д. / 43.50778° с. ш. 7.04583° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.50778&mlon=7.04583&zoom=16 (O)] (Я)Координаты: 43°30′28″ с. ш. 7°02′45″ в. д. / 43.50778° с. ш. 7.04583° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.50778&mlon=7.04583&zoom=16 (O)] (Я) | |
| Акватория | Средиземное море |
| Страна |  Франция |
| Регион | Прованс — Альпы — Лазурный берег |
| Район | Приморские Альпы |
| Площадь | 0,37 км² |
Сент-Онора́ (фр. Saint Honorat, остров святого Гонора́та) — меньший среди двух крупнейших из Леринских островов, расположенный в трех километрах от мыса Пальм-Бич в городе Канны. Длина острова — около 1,5 км, ширина — 400 метров.
Назван в честь святителя Гонората Арелатского, который основал на острове Леринский монастырь.
История
Остров был необитаем, согласно житию святого Гонората[1], до момента основания на нём Леринского монастыря (около 410 года). Впоследствии, из монастыря вышел целый ряд христианских святых, в том числе три арелатских епископа (Гонорат, Иларий и Кесарий). Согласно преданию, святой Патрик, просветитель Ирландии, обучался в монастыре[2]. Благодаря житию святого Гонората Арелатского[1] остров стал популярным местом паломничества.
В VII-VIII веках жизнь монахов нарушалась набегами, в основном со стороны сарацин. В 732 году большинство монахов (в том числе и настоятель монастыря святой Поркарий) были убиты во время очередного набега. В 1635 году монахи были изгнаны захватившими остров испанцами, но они вернулись спустя два года, когда французы отбили остров. На острова постоянно претендовали Испания и Генуя, со временем число монахов сократилось до четырёх и в 1787 году монастырь был упразднен, остров перешёл в собственность государства и был продан богатой актрисе. В 1859 году остров был выкуплен католическим епископом Фрежюса, стремившимся восстановить монашескую жизнь на острове. Десять лет спустя удалось основать новое цистерцианское аббатство. На сегодняшний день в монастыре поживает около 30 монахов.
Напишите отзыв о статье "Сент-Онора"
Примечания
- ↑ 1 2 Глава II. Слово святого Илария о жизни святого Гонората, епископа Арелатского (перевод с латыни, примечания: Д. Зайцев) // Арелатские проповедники V—VI вв. Сборник исследований и переводов / Под ред. А. Р. Фокина. — М.: Центр библейско-патрологических исследований Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви, 2004. — С. 59—91. — 1000 экз. — ISBN 5-9622-0019-5.
- ↑ [www.france-orthodoxe.net/photo/?x=gaule&id=28 Мемориальная доска в Леринском монастыре]: «на этом „Острове святых“ в начале V века под руководством святого Гонората будущий апостол Ирландии святой Патрик готовился к своей миссии, старательно занимаясь священными науками и приобщаясь к святости».
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Сент-Онора
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
