Сепаратизм

Сепарати́зм (фр. séparatisme от лат. separatus — отдельный), отделенчество — политика и практика обособления, отделения части территории (сецессии) государства с целью создания нового самостоятельного (суверенного независимого) государства или перехода в состав иного государства или получения статуса очень широкой автономии. Сепаратизм, с одной стороны, базируется на международном принципе права народов на самоопределение и часто является проявлением международно признаваемого национально-освободительного движения и деколонизации, а с другой стороны, ведёт к нарушению также международных принципов суверенитета, единства и территориальной целостности государства, нерушимости границ, и как показывает опыт, может явиться источником острейших межгосударственных и межнациональных конфликтов. Вместе с тем причины сепаратизма бывают связаны с грубым нарушением прав человека и народов, национальных, расовых и религиозных групп (меньшинств). В этом плане сепаратизм может сыграть существенную положительную роль, как это имело место, например, в борьбе против колониализма, за образование новых молодых национальных государств. Сепаратизм сегодня создает немало сложных и острых проблем в жизни как развитых (Канада, Испания и др.), так и развивающихся (Индия, Пакистан, Ирак, многие африканские государства) стран. Сепаратизм сыграл решающую роль в распаде многонациональных Австро-Венгрии, СССР, Югославии, Чехословакии.

Согласно одной из наиболее детализированных оценок, в мире насчитывается 50 основных очагов сепаратизма, вместе занимающих территорию в 12,7 млн км² с населением в 220 млн человек. Данный анализ выделяет шесть географических типов сепаратизма. К западноевропейскому типу относится 8, к восточноевропейскому — 12, к исламскому — 6, к азиатскому — 14, к африканскому — 6 и к американскому — 4 таких очага. При этом в 20 очагах конфликты носят вооружённый характер, что особенно характерно для Азии. Есть ещё несколько десятков мест проявления сепаратизма в других частях планеты.

Типология

Сепаратизм принято подразделять на два вида: этнический и религиозный, то есть в первом случае — движение этнического меньшинства за отделение, в другом — религиозного. Сепаратизм также различается по целям, которые преследуют соответствующие группы людей. Во-первых, выделяют сепаратизм, целью которого является отделение и образование нового независимого государства, яркими примерами такого сепаратизма являются курдский сепаратизм в Турции и уйгурский в КНР. Во-вторых, сепаратизм, с целью отделения и присоединения к другому государству, например движение за присоединение к Монголии автономного региона Китая Внутренней Монголии. В-третьих, сепаратистские движения, целью которых являются только получение большей автономии при сохранении региона в составе государства, например, борьба за расширение прав автономии Корсики во Франции.

Также выделяют виды сепаратизма по группам бастующих и их выдвигаемым требованиям. Например, существует 3 типа требований: требование ущемленных политических и экономических выгод, независимости, борьба коренных народов за права и землю.

Новейшее время

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В новейшее время право на самоопределение, как мирным образом, так и с оружием в руках, отстаивали чеченцы в России, азербайджанцы в Иране, ачехцы в Индонезии, бенгальцы Восточного Пакистана, обитатели региона Шаба в Заире, многочисленные движения на северо-востоке Индии, пуштуны и белуджи в Пакистане, сикхи Пенджаба, курды в Ираке, Иране и Турции, эритрейцы и сомалийцы в Эфиопии, сомалийцы в Джибути и Кении, немусульманское население Судана, арабская и христианская коммуны Чада, карены, мон, качины, шаны, ва, аракан в Бирме/Мьянме, туареги Мали и Нигера, биафра в Нигерии, баски в Испании, корсиканцы во Франции, албанцы в Сербии и Македонии, сербы и хорваты в Боснии и Герцеговине, ирландцы в Великобритании, абхазы и осетины в Грузии, армяне в Азербайджане, уйгуры и тибетцы на территории КНР, русские, украинцы и гагаузы в Молдавии, индейцы в США, русские и часть украинцев Крыма и Юго-Востока Украины и т. д.

Политики и политологи обращают внимание на то, что ведущие к сепаратизму этнические и религиозные конфликты чаще всего вспыхивают тогда, когда общее социально-экономическое положение в стране резко меняется к худшему и (или) когда наступает политическая нестабильность. Яркие примеры этому — СССР и страны Восточной Европы после крушения мировой социалистической системы, где произошли распады Советского Союза, Чехословакии, Югославии.

В основе возникновения многих очагов сепаратизма лежит не просто этнический, а этноконфессиональный фактор. Это могут быть разногласия между католиками и протестантами (Северная Ирландия, Квебек), католиками и православными, между другими религиями, но в большинстве случаев с наиболее непримиримых позиций выступают исламские фундаменталисты, конфликтующие и с православием (Косово, Северный Кавказ, Северный Кипр), и с католицизмом (Босния и Герцеговина, Южные Филиппины), и с индуизмом (Кашмир), и с буддизмом (Мьянма).

Сепаратистские движения довольно редко достигают итоговой цели, чаще всего удовлетворяясь предоставлением конкретной группе автономии. Помимо стран, образовавшихся при распадах Австро-Венгрии, Османской империи, СССР, Чехословакии, Югославии, в качестве примеров успешных сецессий можно назвать только Бангладеш, Сингапур, Эритрею, Южный Судан.

Практически во всех случаях сепаратистской сецессии бывших частей, в том числе и при распаде стран, а также подобной сепаратизму деколонизации зависимых территорий, центральные власти препятствовали появлению новых независимых стран. В большинстве случаев этому предшествовали национально-освободительные и гражданские войны и вооружённые конфликты, от быстротечных до затяжных. Однако в ряде других случаев (в том числе по большому счёту в СССР) происходил «бархатный развод».

В некоторых развитых странах (Европы, в том числе в бывшем СССР, и Америки) сецессии были и являются разрешёнными законодательством при соблюдении ряда условий, главным из которых является свободное волеизъявление на референдуме. Так, в Великобритании для независимости исторических частей, колониальных и зависимых территорий достаточно проведения референдума и поддержки сецессии большинством голосов. В частности, близкая возможность обрести независимость есть у Шотландии, где, хотя проведённые референдумы не дали положительный результат, с 1997 г. (когда появился местный парламент) количество сторонников отделения значительно возросло. Подобными же правами могут воспользоваться и остальные части страны — Англия, Северная Ирландия и Уэльс. Однако инициированное ирландцами-католиками неоднократное проведение референдума об отделении Северной Ирландии не увенчалось успехом ввиду некатолического англо-шотландского большинства населения, а отделение Уэльса тем более маловероятно, так как валлийцы составляют ещё меньший процент населения. Более реальная независимость Бермудских островов также пока не состоялась ввиду того, что на референдуме население решило не отказываться от преимуществ британского гражданства. Прочие британские колониальные территории, а также не входящие формально в Соединённое Королевство, но зависимые от него острова Мэн, Гернси, Джерси, Сарк, Олдерни также пока не воспользовались правом на независимость. Независимость бельгийской Фландрии (и автоматически второй части распадающейся в таком случае страны — Валлонии) вполне реальна в будущем, поскольку фламандцы составляют большинство населения Бельгии, однако пока этого не произошло, в том числе потому что в этом случае Фландрия останется без столицы, так как Брюссель (официальная столица Фландрии) не является её частью. Сторонники независимости Фрисландии, северной Фландрии в Нидерландах, также как Падании, Сардинии, Южного Тироля в Италии и Бретани, Корсики, Окситании, французской части Басконии во Франции есть, но не имеют политического веса. Во французской заморской территории Новая Каледония проводившиеся референдумы пока не дали положительного результата ввиду преобладания выходцев из Франции над желающим независимости коренным населением, а в других таких её территориях вопрос о независимости пока не поднимается. Испания занимает более жёсткую политику в отношении отделения своих частей, включая силовое преследование радикальных сторонников независимости Страны Басков, однако в случае мирного проявления единодушной воли большинством населения этой части страны и Каталонии, обретение ими независимости вполне возможно. Нидерланды готовы были предоставить независимость своей заморской территории Аруба с 1996 г., а затем и другим островам Нидерландских Антил, однако, местное население пока не решилось на это. В Канаде два проведённых референдума об отделении Квебека пока не привели к его независимости, однако на последнем из них для этого не хватило считанного количества процентов голосов. Законодательство США не предусматривает отделения штатов, но сторонники их независимости не имеют серьёзного политического веса даже в некогда бывшем самостоятельным Техасе, где есть незначительные группы сепаратистов. Тем своим зависимым территориям (Палау, Маршалловы острова, Микронезия), население которых сделало волеизъявление, Соединённые Штаты уже предоставили независимость. Жители Пуэрто-Рико на референдуме сочли выгодным, сохраняя американское гражданство, остаться в зависимом статусе ассоциации, как не провозглашая независимости, так и не добиваясь вступления в США в качестве штата. Сторонники независимости своих территорий из числа индейцев в США (Лакота и др.) и Мексике (Чьяпас и др.) есть, но достаточной политической и экономической силы не имеют. Ввиду большой численности этносов и территорий, мощные сепаратистские движения действуют в Китае, имея исторические прецеденты квазинезависимости (Тибет, Маньчжурия, Восточный Туркестан, Внутренняя Монголия), а также массовых восстаний и хорошей организованности.

Население Западной Сахары и Палестины отстаивает своё право на независимость, но пока реализовать его не смогло ввиду противодействия и оккупации этих территорий государствами Марокко и Израиль. Ранее этого добились население Намибии и Восточного Тимора. Национально-освободительные движения этих стран фактически близки, но формально не относятся к сепаратистским, поскольку их право на независимость всегда признавалось ООН и мировым сообществом, а борьба с оккупацией номинально сепаратизмом не является.

На постсоветском пространстве к числу сепаратистских формально и народно-освободительных фактически относятся движения в Абхазии, Южной Осетии, Нагорном Карабахе, Приднестровье, Гагаузии, Чечне, Дагестане, Ингушетии, Татарстане, Туве, так как имевшие исторический опыт государственности данные регионы были включены в состав союзных республик СССР, ставшими независимыми, без воли на то их населения, однако ООН это в расчёт не принимает. В первых 4-х из них (а также ранее в Гагаузии, Татарстане, Крыму в 1991—1994 гг., Чечне (Ичкерии) в 1991—1999 гг., и в 2014 г. на востоке Украины) сепаратизм достиг относительно больших успехов, организовав непризнанные и частично-признанные государства так же, как в остальном мире это сделали Косово, Сомалиленд, Северный Кипр, Вазиристан. Столкнувшаяся с проявлениями реального сепаратизма (помимо менее организованного в других регионах) Россия контроль над территорией, на которую претендовала Чеченская Республика Ичкерия, восстановила силовым путём в 2000 году, а контроль над Татарстаном, ранее также провозгласившим полный суверенитет и международную субъектность и также не подписавшим федеративный договор, — в результате договорно-объединительного процесса в 1994 году и (окончательно) после приведения республиканского законодательства в соответствие федеральному в 1999—2000 годах. В результате сепаратизма на Украине (менее выраженного в конфессионально-отличных западных регионах и в русино-венгерском Закарпатье) в 2014 году преимущественно руссконаселённая Автономная Республика Крым провозгласила независимость, после чего была признана Россией и вошла в её состав, а также в значительной мере русско-русскоязычных восточных регионах возникли самопровозглашённые государственные образования Донецкая и Луганская народные республики, против которых были предприняты силовые контр-меры. В Грузии сепаратисты, поддержанные и признанные Россией (Абхазия и Южная Осетия) достигли своей цели (сецессии-отделения) и стали частично-признанными государствами, а менее активные прочие остались под контролем центральной власти. В Азербайджане отделение ставшего непризнанным государством де-факто Нагорного Карабаха было поддержано (в том числе военным путём) Арменией, самопровозглашённая Талыш-Муганская республика была подавлена силовым путём и расформирована, а ирридентисткий сепаратизм лезгин не смог достичь автономии (как и в России, где они имеют б́ольшую численность и историческую территорию). В Узбекистане также имеется некоторый сепаратистский потенциал. Во-первых, это автономная республика Каракалпакстан, на две трети населённая этнически близкими каракалпаками и казахами. Во-вторых, значительное таджикское население Самарканда и Бухары.

Сепаратистские движения и объединения организовали ряд всемирных и региональных международных организаций. Главная среди них Организация наций и народов, не имеющих представительства позиционирует себя как аналог ООН. Постсоветские непризнанные и частично-признанные территории организовали Содружество непризнанных государств как аналог СНГ, а также движение За демократию и права народов и вместе с постюгославскими территориями ранее — Союз непризнанных государств. В Европейском союзе действует Европейский свободный альянс — объединение партий разных стран, имеющих сепаратистскую или променьшинственную направленность. Существует футбольный союз команд непризнанных территорий NF-Board, который проводит чемпионаты VIVA аналогично союзу и чемпионатам признанных стран FIFA.

В законодательстве

В настоящее время в ряде государств существуют легальные политические партии, выступающие за отделение или автономию какой-либо территории. Так в Канаде Квебекская партия победила на выборах 2012 года в Национальное собрание Квебека. Большинство голосов избирателей на выборах 2011 года в парламент Шотландии получила сепаратистская Шотландская национальная партия, позже образовавшая коалицию с Шотландской партией зеленых, также поддерживающей независимость Шотландии.

Публичные призывы к сепаратизму в РФ могут наказываться принудительными работами, лишением свободы до 5 лет и права занимать определенные должности до трех лет.

В конституции Украины предусмотрен законный путь изменения территории государства (статьи 72,73), а именно всеукраинский референдум (который проводится по народной инициативе не менее 3 миллионов граждан, при условии что подписи собраны не менее, чем в 2/3 областей и не менее чем по 100 000 в каждой области). Умышленные действия осуществленные с целью изменения территории с нарушением порядка, установленного конституцией, или публичные призывы к таким действиям караются лишением свободы от 3-х лет до пожизненного (в случае если такие действия привели к гибели людей или другим тяжким последствиям). Финансирование таких действий наказывается лишением свободы на срок от 3 до 10 лет, лишением права занимать определенные должности до 3 лет, конфискацией имущества (УК Украины, ст. 110, 110-2).

См. также

• Сецессия
• Право на самоопределение
• Национально-освободительное движение
• Организация наций и народов, не имеющих представительства
• Национально-территориальная автономия
• Регионализм (политика)
• Содружество непризнанных государств
• Союз непризнанных государств
• За демократию и права народов
• Европейский свободный альянс
• NF-Board
• Список активных сепаратистских движений
  • Список активных сепаратистских движений в Азии
  • Список активных сепаратистских движений в Америке
  • Список активных сепаратистских движений в Африке
  • Список активных сепаратистских движений в Европе
  • Список активных сепаратистских движений в Океании

Ссылки

• [ethnoconflict.ru/info/ethnoproblem.htm Этносепаратизм в современном мире (аналитический проект])
• Бодрова Е. В. [www.zpu-journal.ru/zpu/2005_2/Bodrova/3.pdf К вопросу о причинах роста национального сепаратизма на Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны] // Знание. Понимание. Умение. — 2005. — № 2. — С. 23-30.
• Сизов, С.Г. [elibrary.ru/download/15278603.pdf Этнический сепаратизм в геополитическом противоборстве в конце XX - начале XXI в.] // Наука о человеке: гуманитарные исследования: научный журнал. — 2013. — № 2 (12), ноябрь. — С. 17-24. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1998-5320&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1998-5320].
• [www.apn.ru/opinions/article19815.htm Соединённые Волости Европы: вид сверху. Карта регионов Европы, в которых есть политические движения по региональному самоопределению в сторону расширения прав местных этнокультурных сообществ, автономизации, обретения независимости или присоединения к другому государству]

Отрывок, характеризующий Сепаратизм

У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.