Сергеев, Леонид Александрович

Леонид Сергеев
Основная информация
Полное имя	Леонид Александрович Сергеев
Дата рождения	30 марта 1953(1953-03-30) (71 год)
Место рождения	Брест, СССР
Страна	СССР СССР→Россия Россия
Профессии	музыкант, журналист, поэт, певец, композитор
Инструменты	гитара
Жанры	авторская песня
[leonid-sergeev.ru/ leonid-sergeev.ru]

Леони́д Алекса́ндрович Серге́ев (род. 30 марта 1953, Брест) — российский автор-исполнитель, радиожурналист, журналист.

Биография

Родился 30 марта 1953 в городе Бресте. Учился в музыкальной школе по классу фортепиано. В школе начал писать стихи. С 1970 года пишет песни преимущественно на свои стихи. В 1975 г. окончил историко-филологический факультет Казанского государственного университета им. В. И. Ульянова-Ленина.

По приглашению телевидения переехал в Москву, сотрудничал с телевидением, участвовал в передаче «Веселые ребята», был ведущим телепрограммы «Лого» на РТР. Работал на «Молодёжном канале» радио. Главный редактор киножурнала «Фитиль» (2001 год^{[уточнить]}). Член Союза журналистов.

Участник бардовского ансамбля «Песни нашего века». В настоящее время живёт и работает в Москве.

Дискография

Тематика большинства песен — юмористическая. Есть песни на общественно-сатирическую тему, лирические и песни о войне.

CD

• 1989 — Зуб мудрости
• 1992 — Муха — агент 2100 (совместно с Вадимом и Валерием Мищуками)
• 1994 — Слушая «Концерт по переписке»
• 1994 — Моя песня на компакте
• 1995 — И жива ещё душа
• 1995 — А всем нам горько…
• 1996 — Снимается кино
• 1996 — Песни под «мухой» (совместно с Вадимом и Валерием Мищуками)
• 1997 — Колоколенка
• 2000 — Фарфоровая свадьба
• 2001 — Симфония нутра
• 2002 — Красный мячик
• 2003 — Промежуточный финиш (2CD)
• 2009 — Держите тормоза
• 2011 — От и до
• 2012 — Сяду — Поеду
• 2015 — Странный день

DVD

• 2005 — Промежуточный финиш (DVD + MP3)
• 2008 — Праздник наугад (с Натальей Дудкиной)

Книги

• Леонид Сергеев Концерт по переписке. 1990. 64 стр. Тираж: 20000 экз.
• Леонид Сергеев «Штрихи к автопортрету». 2000.
• Леонид Сергеев «ФАРШ». 2011. 128 стр.

Источники

• Гершгорин Б. Слушай, Сальери, свой «Самсунг» // Чайка. — 2005. — 20 мая.
• Обыдёнкин А. Со своей «колоколенки» // Новая газета. — 2007. — 30 июля.
• Антология бардовской песни. Автор-составитель Р. Шипов — М.: Изд-во Эксмо, 2006

Ссылки

• [www.leonid-sergeev.ru Официальный сайт Леонида Сергеева] (рус.)
• [www.ironicpoetry.ru/autors/17-s/sergeev/index.html Леонид Сергеев на сайте иронической поэзии] (рус.)
• [leonidsergeev.livejournal.com/ leonidsergeev] — Леонида Сергеева в «Живом Журнале»

Отрывок, характеризующий Сергеев, Леонид Александрович

Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.


В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.