Сергеенко, Мария Ефимовна

Мария Ефимовна Сергеенко
Место рождения:	Новозыбков, Черниговская губерния, Российская империя
Место смерти:	Ленинград, СССР
Страна:	Россия Россия СССР СССР
Научная сфера:	филология антиковедение
Место работы:	Саратовский университет Ленинградский университет 1-й Ленинградский медицинский институт им. академика И. П. Павлова Российская публичная библиотека Институт истории науки и техники Ленинградское отделение Института истории АН СССР
Учёная степень:	доктор исторических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Высшие женские курсы
Научный руководитель:	Ф. Ф. Зелинский М. И. Ростовцев
Известна как:	филолог, антиковед
Награды и премии:

Мария Ефимовна Сергеенко (9 декабря 1891 — 28 октября 1987) — советский филолог, антиковед.

Биография

Родилась в семье чиновника в Новозыбкове Черниговской губернии. Окончила черниговскую женскую гимназию. В 1910 поступила на историко-филологический факультет Высших женских курсов, где изучала классическую и всеобщую историю. Участвовала в семинарах М. И. Ростовцева и Ф. Ф. Зелинского, ученицей которых себя считала. Государственные экзамены сдала по отделению классической филологии (1916). Преподавала в женских гимназиях, Саратовском университете, ЛГУ, Первом Медицинском институте Ленинграда. Также работала в Российской публичной библиотеке (1931—1934), Институте истории науки и техники АН СССР (с 1932), Ленинградском отделении Института истории АН СССР (с 1945). Умерла в 1987 в Ленинграде, похоронена на кладбище Пюхтицкого монастыря.

Труды

Научное наследие М. Е. Сергеенко составляет более 100 работ, многие из которых существуют лишь в виде рукописей. В числе опубликованных работ можно назвать:

• Первая элегия Тибулла (К вопросу о её композиции)
• Из истории италийского огородничества
• Очерк развития римской агрономии
• Колумелла и Варрон как животноводы
• Предтечи прикладной ботаники в античном мире
• Удобрение хлебных полей в древней Италии
• Два типа сельских хозяйств в Италии I в. н. э.
• Очерки по сельскому хозяйству древней Италии (1958)
• Жизнь древнего Рима (1964)
• Помпеи
• [ancientrome.ru/publik/article.htm?a=1382610226 Колумбарий Статилиев Тавров] // Вестник древней истории. 1964. № 4
• [ancientrome.ru/publik/sergeenko/ser02s.htm Простые люди древней Италии] (1964)
• Сергеенко М. Е. Ремесленники Древнего Рима: Очерки / Академия наук СССР. Ленинградское отделение Института истории.. — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1968. — 164 с. — 3 200 экз. (обл.)

Переводы

• Арриан «Поход Александра» (1962)
• Августин Блаженный «Исповедь»
• «Письма Св. Киприана»
• Евсевий Памфил «Церковная история»
• Климент Александрийский «Педагог» (отрывки)
• Катон Старший «Земледелие» (1950)
• Тертуллиан «О покаянии»
• Плиний Младший «Письма» (вместе с А. И. Доватуром)
• Тит Ливий «История Рима» (3-я декада)
• Феофраст «Исследование о растениях» (1951)

Награды

• Медаль «За оборону Ленинграда»
• Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Ссылки

• [www.nlr.ru/ar/staff/serg.htm Биография М. Е. Сергеенко на сайте Российской национальной библиотеки]

Отрывок, характеризующий Сергеенко, Мария Ефимовна

Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.