Боровский, Сергей Владимирович

Сергей Боровский
Сергей Боровский в 2016 году
Общая информация
Полное имя	Сергей Владимирович Боровский
Родился	29 января 1956(1956-01-29) (68 лет) Минск, Белорусская ССР, СССР
Гражданство	СССР / Белоруссия
Рост	175 см
Вес	71 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	Динамо (Минск)
Должность	главный тренер
Карьера
Молодёжные клубы
1972—1973	Динамо (Минск)
Клубная карьера*
1974—1987	Динамо (Минск)	400 (8)
Национальная сборная**
1981—1985	СССР	21 (0)
Тренерская карьера
1989—1994	/ REDIRECT Ш:Флаг Белоруссии (1991—1995) Металлург/Молодечно
1994—1997	REDIRECT Ш:Флаг Белоруссии (1991—1995) Белоруссия
1997—1998	Вентспилс
1998—1999	Шериф
1999—2000	Белоруссия
2000—2003	Торпедо (Минск)
2003	Каунас
2004	Металлург (Запорожье)
2004	Белшина
2005	Ветра
2005—2006	Динамо (Брест)
2007, 2008	Торпедо (Жодино)	консультант
2009—2010	СКВИЧ
2010—2011	Витебск
2011—2012	СКВИЧ
2012—2013	Казахстан (до 21)
2014—2015	Шахтёр (Солигорск)
2016	Динамо (Минск)	спорт.дир.
2016—н. в.	Динамо (Минск)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Серге́й Влади́мирович Боро́вский (белор. Сяргей Уладзіміравіч Бароўскі; 29 января 1956, Минск, Белорусская ССР, СССР) — советский и белорусский футболист, защитник. Мастер спорта СССР (1979). Мастер спорта СССР международного класса (1981). Игрок сборной СССР (1981—1985). После завершения игровой карьеры — футбольный тренер, заслуженный тренер Белорусской ССР (1991). С 2016 года — главный тренер минского «Динамо».

Карьера

Игровая карьера

Клубная

Воспитанник минской СДЮШОР-5. Первый тренер — Леонид Лапунов. В 1972—1973 годах был игроком состава дублёров футбольного клуба «Динамо» (Минск). С 1974 года — игрок основного состава. За четырнадцать лет в «Динамо» принял участие в 400 матчах чемпионата СССР (из них 270 в высшей лиге), забил 8 голов (4 в высшей лиге). Был капитаном «Динамо» в 1978—1979 и 1984—1985 годах. С минским клубом стал чемпионом СССР 1982 года.

В еврокубковых соревнованиях в 1983—1987 годах сыграл 19 матчей (Кубок чемпионов — 6 игр, Кубок УЕФА — 10, Кубок обладателей Кубков — 3).

В сборной

За сборную СССР сыграл 21 матч. Также за сборную СССР сыграл в 1 неофициальном матче. Один из основных защитников команды в первой половине 80-х годов. Участник чемпионата мира 1982 года.

Тренерская карьера

После завершения игровой карьеры с 1989 года приступил к тренерской деятельности. Работал главным тренером в клубах Белоруссии («Металлург»/«Молодечно», «Торпедо-МАЗ», «Белшина», «Динамо» (Брест)), Латвии («Вентспилс»), Молдавии («Шериф»), Украины («Металлург» Запорожье), Литвы («Каунас» (июнь 2003 — апрель 2004), «Ветра»).

Дважды возглавлял национальную сборную Белоруссии. Под его руководством сборная одержала одну из самых громких побед в своей истории — в 1995 году над сборной Нидерландов (1:0), а также потерпела одно из самых неожиданных поражений — в 2000 году от сборной Андорры (0:2).

В мае 2007 года приступил к работе в штабе клуба «Торпедо» (Жодино) в качестве тренера-консультанта. Спустя месяц был назначен спортивным директором минского «Динамо», однако уже в декабре его на этом посту сменил Геннадий Тумилович. В 2008 году снова вернулся к должности тренера-консультанта жодинцев.

4 августа 2009 года возглавил СКВИЧ (Минск) выступающий в первой лиге. Под его руководством, команда заняла второе место в сезоне 2010 года, но в переходных матчах за право участия в высшей лиге в сезоне 2011 года дважды уступила жодинскому «Торпедо». 12 декабря 2010 года окончил 240-часовое обучение и получил лицензию Pro.

23 декабря 2010 назначен главным тренером «Витебска». Позже тренировал СКВИЧ, молодёжную сборную Казахстана.

С 9 января 2014 года по июнь 2015 года — главный тренер солигорского «Шахтёра». Под руководством Сергея Боровского «горняки» стали обладателями Кубка Беларуси 2013/14.

Осенью 2015 начал работать в структуре минского «Динамо». С 1 января 2016 занимал должность спортивного директора клуба, а 15 июля 2016 был назначен главным тренером.

Достижения

В качестве игрока

С командой

• Чемпион СССР: 1982
• Бронзовый призёр чемпионата СССР: 1983
• Финалист Кубка СССР: 1987

Личные

• В списках 33 лучших футболистов сезона в СССР (4): № 1 — 1982; № 2 — 1981, 1983; 1984

В качестве тренера

• Чемпион Белорусской ССР: 1991
• Обладатель Кубка Белорусской ССР: 1991
• Обладатель Кубка СССР среди КФК: 1991
• Обладатель Кубка Молдавии: 1998/99
• Чемпион Литвы: 2003
• Обладатель Кубка Беларуси: 2013/14

Ссылки

• [www.pressball.by/footballstat/sergei_borovski/ Биографическая справка на сайте pressball.by]
• [www.rusteam.permian.ru/players/borovsky.html Б. на сайте «Сборная России по футболу»]
• [www.footballplayers.ru/players/Borovskiy_Sergey.html Б. на сайте «Футболисты мира»]
• [www.klisf.info/inter/ek/gamer108.htm Все еврокубковые матчи Боровского]

Отрывок, характеризующий Боровский, Сергей Владимирович

– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.