Микаэлян, Сергей Герасимович

Сергей Микаэлян
Имя при рождении:	Сергей Герасимович Микаэлян
Место рождения:	Москва, СССР
Профессия:	кинорежиссёр, сценарист
Направление:	социалистический реализм
Награды:

Серге́й Гера́симович Микаэля́н (р. 1 ноября 1923, Москва) — советский и российский режиссёр театра и кино, сценарист. Лауреат Государственной премии СССР (1976). Народный артист РСФСР (1983).

Биография

Сергей Микаэлян родился 1 ноября 1923 года в Москве.

Участник Великой Отечественной войны.

В 1951 году окончил режиссёрский факультет ГИТИС (мастерская Б. Е. Захавы, М. О. Кнебель, А. Попова), затем, в 1959 году, режиссёрские курсы при киностудии «Мосфильм».

Сергей Микаэлян ставил спектакли в театрах Саратова, Горького, работал главным режиссёром Ташкентского русского театра имени М. Горького (1954—1956).

С 1956 года — режиссёр киностудии «Ленфильм».

С 1959 по 1961 год был режиссёром ЦКДЮФ имени М. Горького.

С 1989 года Микаэлян стал художественным руководителем студии «Петрополь».

Признание и награды

• Государственная премия СССР (1976) — за фильм «Премия» (1974)
• народный артист РСФСР (1983)
• заслуженный деятель искусств РСФСР (1976)
• приз ВКФ (1983) — за фильм «Влюблён по собственному желанию» (1982)

Постановки в театре

• 1951 — «Где-то в Сибири» И. И. Ирошникова (Саратовский ТЮЗ)

Фильмография

Кинорежиссёр

• 1960 — Разноцветные камешки
• 1963 — 1965 — Принимаю бой
• 1965 — Иду на грозу
• 1968 — Всего одна жизнь
• 1971 — Расскажи мне о себе
• 1972 — Гроссмейстер
• 1974 — Премия
• 1976 — Вдовы
• 1979 — С любовью пополам (совместно с НРБ)
• 1982 — Влюблён по собственному желанию
• 1985 — Рейс 222
• 1989 — Сто солдат и две девушки
• 1993 — Разборчивый жених
• 1994 — Голодающий поволжья
• 1995 — Французский вальс
• 2000 — Звёздочка моя ненаглядная
• 2006 — Зимний ветер

Сценарист

• 1965 — Иду на грозу
• 1982 — Влюблён по собственному желанию
• 1989 — Сто солдат и две девушки
• 1993 — Разборчивый жених
• 1995 — Французский вальс (совместно с Л. А. Аркадьевым)
• 2000 — Звёздочка моя ненаглядная

Художник-постановщик

• 1995 — Французский вальс

Ссылки

• [www.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10276366@SV_Articles «Надёжный солдат». «Санкт- Петербургские ведомости», выпуск № 082 от 10 мая 2011. Встреча с С. Г. Микаэляном.]

Отрывок, характеризующий Микаэлян, Сергей Герасимович

– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.