Чепиков, Сергей Владимирович

Сергей Чепиков
Общая информация
Полное имя	Сергей Владимирович Чепиков
Прозвище	Полковник
Гражданство	Россия Россия
Дата рождения	30 января 1967(1967-01-30) (57 лет)
Место рождения	пос. Хор, Хабаровский край, СССР
Проживание	Екатеринбург, Россия
Рост/Вес	182 (см)/75 (кг)
Семейное положение	женат
Образование	высшее, Уральский государственный технический университет
Титулы
Олимпийский чемпион	2 1988, 1994
Чемпион мира	2 1989, 2006
Кубок мира	2 (1990, 1991)
Точность стрельбы
По данным за	2006-2007
Общая точность	82%
Лёжа	81%
Стоя	83%
Карьера (Кубок мира)
Побед	5
Подиумов	20 ( x 5 + x 8 + x 7)
Медали
Олимпийские игры за СССР Золото Калгари 1988 эстафета 4x7,5 км Бронза Калгари 1988 спринт 10 км за Объединённую команду Серебро Альбервиль 1992 эстафета 4x7,5 км за Россию Золото Лиллехаммер 1994 спринт 10 км Серебро Лиллехаммер 1994 эстафета 4x7,5 км Серебро Турин 2006 эстафета 4x7,5 км Чемпионаты мира за СССР Золото Файстритц 1989 командная гонка 10 км Бронза Минск 1990 спринт 10 км Серебро Минск 1990 индивидуальная гонка 20 км Серебро Лахти 1991 эстафета 4x7,5 км Бронза Лахти 1991 командная гонка 10 км за Россию Серебро Боровец 1993 эстафета 4x7,5 км Серебро Боровец 1993 командная гонка 10 км Бронза Боровец 1993 индивидуальная гонка 20 км Серебро Ханты-Мансийск 2003 эстафета 4x7,5 км Серебро Хохфильцен 2005 эстафета 4x7,5 км Серебро Хохфильцен 2005 преследование 12,5 км Серебро Ханты-Мансийск 2005 смешанная эстафета 4х6 км Золото Поклюка 2006 смешанная эстафета 4х6 км Государственные награды

Серге́й Влади́мирович Че́пиков (30 января 1967, пос. Хор, Хабаровский край, СССР) — советский и российский биатлонист и лыжник, двукратный олимпийский чемпион и двукратный чемпион мира по биатлону. Первый в истории новой России обладатель Кубка мира по биатлону. Заслуженный мастер спорта СССР (1988). Участник шести Олимпийских игр. Выступал за «Динамо» (Свердловск/Екатеринбург).

Депутат Законодательного собрания Свердловской области (с 4 декабря 2011 года), депутат Областной думы Свердловской области (с 2008 года по 2011 год). Член партии «Единая Россия». Тренер-консультант сборной России по биатлону.

Спортивные достижения

Олимпийские игры ( x 2 + x 3 + x 1)

На Зимних Олимпийских играх 1988 выиграл бронзовую медаль в спринте, а на Зимних Олимпийских играх 1994 золотую в той же дисциплине.

В олимпийских эстафетах выиграл золотую медаль в Калгари, а также трижды серебро (в Альбервиле, Лиллехаммере и Турине).

Чемпионаты мира ( x 2 + x 8 + x 3)

Двукратный чемпион мира — в командной гонке (1989) и в смешанной эстафете (2006). Также в его активе 8 серебряных медалей чемпионатов мира и 3 бронзовые.

Кубок мира

Обладатель Кубка мира — 1990, 1991. Стал первым в истории новой России обладателем этого титула (в СССР первым Кубок мира по биатлону завоевал Александр Тихонов в 1977 году).

В конце 1990-х уходил в лыжные гонки, но, не добившись там особых успехов, опять вернулся в биатлон.

В конце марта 2007 года Сергей Чепиков объявил о завершении спортивной карьеры.

После завершения карьеры спортсмена

• 2007—2008 — главный тренер спортивной команды Уральского округа Внутренних войск МВД России.
• 2008—2011 — депутат Областной думы Свердловской области, член комитета Областной Думы по социальной политике.
• с 2011 года — депутат Законодательного собрания Свердловской области, заместитель председателя комитета по социальной политике. Курирует вопросы физической культуры, спорта, туризма и молодежной политики.
• с 2010 года — тренер-консультант сборной России по биатлону.

Личная жизнь

Женат, воспитывает пятерых детей.

Хобби

Большой знаток музыки различных направлений и стилей. Обладатель большой коллекции виниловых дисков и CD. Увлекается философией.

Награды, звания и премии

• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (27 июня 2007) — за заслуги в развитии физической культуры и спорта и многолетнюю добросовестную работу
• Орден «За личное мужество»
• Орден «Знак Почёта»
• Заслуженный мастер спорта России
• Заслуженный мастер спорта СССР
• Медаль «За отличие в службе» первой степени
• Почётный гражданин Екатеринбурга (2006).
• Почётный знак «За заслуги перед городом Екатеринбургом»

Ссылки

• [services.biathlonresults.com/athletes.aspx?IbuId=BTRUS13001196701 Профиль] на сайте IBU
• [zsso.ru/deputies_and_fractions/deputies/item/6835/ Депутат Законодательного Собрания Свердловской области Чепиков С. В.]

Отрывок, характеризующий Чепиков, Сергей Владимирович

Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.


После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.