Сердитов, Семён Алексеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Семён Алексеевич Сердитов
Дата рождения

14 сентября 1904(1904-09-14)

Место рождения

Республика Коми

Дата смерти

18 октября 1943(1943-10-18) (39 лет)

Место смерти

Вышгородский район, Киевская область, УССР

Принадлежность

СССР СССР

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Семён Алексеевич Сердитов (14 сентября 1904 года — 18 октября 1943 года) — командир взвода 269-го стрелкового полка 136-й стрелковой дивизии 38-й армии Воронежского фронта, сержант. Герой Советского Союза.





Биография

Родился 14 сентября 1904 года в селе Ношуль ныне Прилузского района Республики Коми в семье крестьянина[1]. Его отец был охотником и лесорубом[2]. Русский. Образование начальное[1].

Работал сначала лесорубом[1], затем электромонтёром Ношульской механизированной базы[2].

В Красную Армию призван в 1942 году Прилузским райвоенкоматом Коми АССР.

В действующей армии с 1942 года[1], воевал сначала на Калининском фронте, затем на Воронежском фронте[2].

Участвовал в боях за освобождение от немецких захватчиков городов Белгород и Харьков.

Командир взвода 269-го стрелкового полка сержант Семён Сердитов 3 октября 1943 года в бою на острове Казачий на Днепре с пятью бойцами ворвался в траншею, лично уничтожил двенадцать солдат и захватил пулемёт противника. При наступлении на село Лютеж Вышгородского района Киевской области первым ворвался в село, где уничтожил шестерых гитлеровцев[1].

18 октября 1943 года С. А. Сердитов в бою[1] за безымянную высоту проявил геройский подвиг, ценой своей жизни обеспечив успех батальону при наступлении. Похоронен в селе Лютеж Вышгородского района Киевской области.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм сержанту Сердитову Семёну Алексеевичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза[1].

Награды

Память

  • именем Героя Советского Союза С. А. Сердитова названы улица и средняя школа в селе Ношуль[1]
  • мемориальная доска установлена на доме, где жил С. А. Сердитов[1]
  • в сентябре 1976 года республиканским советом ВДОАМ РСФСР в Сыктывкаре были впервые проведены спортивные соревнования по автомобильному многоборью имени Героя Советского Союза С. А. Сердитова, в дальнейшем они проводились ежегодно 15 — 16 сентября. Призом победителю соревнований являлся хрустальный кубок[2]

Напишите отзыв о статье "Сердитов, Семён Алексеевич"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Сердитов Семён Алексеевич // Герои Советского Союза: краткий биографический словарь в 2-х тт. / редколл., предс. И. Н. Шкадов. том 2. М., Воениздат, 1988. стр.445
  2. 1 2 3 4 В. Каракчиев. За кубок Героя Советского Союза // журнал «Автомобильный транспорт», № 12, 1976. стр.58

Литература

  • Сердца и звёзды. 2-е изд., доп. Сыктывкар, 1971.
  • А. Н. Александров. Семнадцать Золотых Звёзд. Сыктывкар, 1984. стр.30-35

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4569 Семён Алексеевич Сердитов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 8 июня 2014.

Отрывок, характеризующий Сердитов, Семён Алексеевич

– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.
Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.

Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.