Серрисуэла, Хосе

Хосе Серрисуэла
Общая информация
Полное имя	Хосе Тибурсио Серрисуэла
Родился	10 июня 1962(1962-06-10) (61 год) Пало, Аргентина
Гражданство	Аргентина
Рост	180 см
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1980—1984	Лос-Андес	153 (23)
1985	Росарио Сентраль	41 (7)
1986	Ланус	19 (4)
1986—1988	Расинг (Кордова)	74 (6)
1988—1990	Ривер Плейт	45 (7)
1990	Крус Асуль	? (?)
1991	Веракрус	? (?)
1991—1992	Уракан	24 (2)
1993—1996	Индепендьенте	69 (2)
1996—1997	Расинг (Авельянеда)	15 (2)
1997—1998	Тальерес (Кордова)	32 (3)
1998—2000	Лос-Андес
Национальная сборная**
1989—1990	Аргентина	8 (0)
Международные медали
Чемпионаты мира
Серебро	Италия 1990
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Хосе Тибурсио Серрисуэла (исп. José Tiburcio Serrizuela) (10 июня 1962, Пало, Аргентина) — бывший аргентинский футболист, защитник.

Клубная карьера

Хосе Серрисуэла выступал за различные аргентинские и мексиканские клубы. Начинал же он карьеру в клубе аргентинского Второго дивизиона «Лос-Андес».

Международная карьера

Хосе Серрисуэла попал в состав сборной Аргентины на Чемпионате мира 1990 года. Из 7-ми матчей Аргентины на турнире Лоренсо появлялся в 5-и. Он выходил в стартовом составе в матчах группового этапа против сборных СССР и Румынии, в 1/4 финала — с Югославией, в 1/2 финала — с Италией и в финальном матче против Германии. Во всех этих играх он провёл на поле все 90 минут.

Достижения

Клубные

Ривер Плейт

• Чемпионат Аргентины (1): 1989/1990 (чемпион)

Индепендьенте

• Чемпионат Аргентины (1): Клаусура 1994 (чемпион)

Ссылки

•  (англ.) [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=44630 Статистика на сайте FIFA] (англ.)
• [int.soccerway.com/players/jose-tiburcio-serrizuela/105598 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
•  (англ.) [www.national-football-teams.com/player/19310/Jose_Serrizuela.html Профиль на national-football-teams.com]

</div>

Отрывок, характеризующий Серрисуэла, Хосе

Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.