Серышев, Степан Михайлович
| Степан Михайлович Серышев | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Степа́н Миха́йлович Се́рышев (1889—1928) — советский военный деятель, борец за Советскую власть на Дальнем Востоке, комдив.
Биография
Родился в семье плотника.
Военную службу начал в Русской императорской армии, получил чин поручика.
Член ВКП(б) с 1917 года.
В дни Великой Октябрьской социалистической революции — начальник красногвардейского отряда при Центросибири.
В декабре 1917 вместе с Сергеем Лазо руководил подавлением контрреволюционного мятежа в Иркутске, затем работал в штабах Прибайкальского и Даурского фронтов.
Один из руководителей партизанского движения в Амурской области.
С 1918 года в «подполье», был арестован, освобождён в феврале 1920 г. в Благовещенске войсками Дальневосточной республики.
1920—1922 гг. — член Амурского ревкома;
август 1920 — март 1921 — командующим войсками Амурского фронта;
март 1921 — декабрь 1921 гг. — командующий 2-й Амурской армией Восточного фронта;
декабрь 1921 — март 1922 гг. — член Революционно-военного совета Народно-революционной армии Дальневосточной Республики.
1923—1924 гг. — командир дивизии.
1924—1926 гг. — помощник командира корпуса.
1926—1927 гг. — военный атташе в Японии.
На 40-м году жизни умер в Москве от болезни. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Память
Именем Степана Михайловича Серышева названы:
- Серышевский район Амурской области;
- Посёлок Серышево Серышевского района Амурской области;
- Улица Серышева и площадь Серышева в Хабаровске, на площади установлен памятник.
Напишите отзыв о статье "Серышев, Степан Михайлович"
Ссылки
- [www.istor-44gsd.ru/Html/person_1.html Серышев Степан Михайлович (1889—1928)]
- [vseslova.com.ua/word/Серышев_Степан_Михайлович-96527 Серышев Степан Михайлович]
- [www.kmslib.ru/120-let-so-dnya-rozhdeniya-stepana-mihaylovicha-serysheva-18891890-1928-sovetskogo-voenachalnika Серышев Степан Михайлович]
- [irkipedia.ru/content/seryshev_stepan_mihaylovich Серышев Степан Михайлович]
Отрывок, характеризующий Серышев, Степан Михайлович
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.
Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
