Хименес Малья, Сеферино

Блаженный Сефери́но Химе́нес Ма́лья (исп. Beato Ceferino Giménez Malla, 26 августа 1861 — 8 августа 1936). Покровитель цыган в Католической церкви. 4 мая 1997 года причислен Ватиканом к лику блаженных. День памяти Сеферино Мальи — 4 мая.

Биография

Сеферино родился в католической цыганской семье в Испании. Он прокочевал около сорока лет прежде, чем осесть в Барбастро. Сеферино был женат, но брак его был бездетным. Поэтому он усыновил осиротевшую племянницу жены Пепиту, и, видимо, по той же причине подкармливал бездомных детей. Зарабатывал продажей лошадей и прославился как честный торговец.

Несмотря на свою неграмотность, он учил цыганских и бедных испанских детей основам христианства, в первую очередь Библии, которую знал очень хорошо, и молитвам. Малья разрешал раздоры среди кале, а также их споры с окружающими.

В 1926 году Сеферино стал членом Третьего Францисканского Ордена. В 1931 году начал участвовать в «Ночных поклонениях».

Во время гражданской войны в Испании, сопровождавшейся религиозными гонениями со стороны республиканцев, Сеферино Малья попытался защитить священника от ареста. По легенде, при задержании полицейские спросили цыгана, есть ли у него оружие. «Есть, и вот оно!» — ответил тот, доставая из кармана чётки. Сеферино Малья был убит вместе с другими священниками, миссионерами и сочувствующими им мирянами, обнажив перед смертью своё единственное «оружие» и воскликнув: «Слава Христу!». Его тело было сброшено в братскую могилу.

В 1997 году Сеферино Хименес Малья был причислен Папой Римским, Иоанном Павлом II, к лику блаженных. День его памяти в католичестве — 4 мая.

В 2004 году в Италии была открыта Церковь Блаженного Сеферино, особенность которой состоит в том, что она не имеет ни крыши, ни стен (в традиционном понимании слова).

См. также

• Блаженные
• Сара Кали
• Францисканцы
• Гражданская война в Испании

Ссылки

• [www.biblelamp.ru/news/index.php?id=2004100120 Италия: открылась церковь под открытым небом для цыган]
• [romanikultura.info/gipsynames/name.php?row=4 Биография в журнале «Цыганская Культура и Жизнь»]
• [www.vatican.va/roman_curia/pontifical_councils/migrants/documents/rc_pc_migrants_doc_20000601_noma_santi_en.html Биография на официальном сайте Ватикана] (англ.)
• [www.franciscanos.org/osservatore/ceferino.html Биография на сайте Ордена Святого Франциска] (исп.)
• [archive.is/20130106133338/www.terra.es/personal/angerod/ceferino.htm San Ceferino Giménez Malla] (исп.)
• [www.santiebeati.it/dettaglio/90025 Биография на сайте Santi e beati] (итал.)

Отрывок, характеризующий Хименес Малья, Сеферино

В начале июля в Москве распространялись все более и более тревожные слухи о ходе войны: говорили о воззвании государя к народу, о приезде самого государя из армии в Москву. И так как до 11 го июля манифест и воззвание не были получены, то о них и о положении России ходили преувеличенные слухи. Говорили, что государь уезжает потому, что армия в опасности, говорили, что Смоленск сдан, что у Наполеона миллион войска и что только чудо может спасти Россию.
11 го июля, в субботу, был получен манифест, но еще не напечатан; и Пьер, бывший у Ростовых, обещал на другой день, в воскресенье, приехать обедать и привезти манифест и воззвание, которые он достанет у графа Растопчина.
В это воскресенье Ростовы, по обыкновению, поехали к обедне в домовую церковь Разумовских. Был жаркий июльский день. Уже в десять часов, когда Ростовы выходили из кареты перед церковью, в жарком воздухе, в криках разносчиков, в ярких и светлых летних платьях толпы, в запыленных листьях дерев бульвара, в звуках музыки и белых панталонах прошедшего на развод батальона, в громе мостовой и ярком блеске жаркого солнца было то летнее томление, довольство и недовольство настоящим, которое особенно резко чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего то, очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом говорившего о ней:
– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.