Сеферис, Йоргос

Йоргос Сеферис
Γιώργος Σεφέρης
Йоргос Сеферис, 1963
Дата рождения:	29 февраля (13 марта) 1900(1900-03-13)
Место рождения:	Урла, Османская империя
Дата смерти:	20 сентября 1971(1971-09-20) (71 год)
Место смерти:	Афины, Греция
Род деятельности:	поэт
Премии:	Нобелевская премия по литературе (1963)

Йо́ргос Сефе́рис (греч. Γιώργος Σεφέρης; 29 февраля (13 марта) 1900, Урла, неподалеку от Смирны — 20 сентября 1971, Афины), настоящая фамилия — Сефериа́дис (греч. Σεφεрιάδης) — крупнейший поэт в современной греческой литературе.

Биография

Сын университетского профессора Стилианоса Сефериадиса, лучшего переводчика Байрона на новогреческий язык. Учился на юридическом факультете Сорбонны. После турецкой оккупации 1922 года и резни в Смирне вместе с другими беженцами переселился в Афины. Потом уехал из страны и до 1950 года не возвращался на родину. Профессиональный дипломат, служил в дипломатических представительствах Греции, в 1957—1962 годах — посол в Великобритании.

Творчество и признание

Отверг старые и ввёл новые каноны в греческой поэзии. В 1963 году удостоен Нобелевской премии по литературе.

Интересные факты

Сеферис — один из героев автобиографического романа Генри Миллера «Колосс Маруссийский», который был написан в 1941 году. Автор путешествует по Греции, где, в том числе, знакомится с Георгосом Сефериадисом. Вместе они путешествовали по стране, говорили о литературе и жизни. Миллер очень лестно отзывается об этом поэте, отмечая в его стихах самобытность, любовь к отечеству и тонкое понимание исторического контекста.

Основные книги

• Поворот (1931)
• Водоем (1932)
• Роман-миф (1935)
• Тетрадь упражнений (1940)
• Судовой журнал (1940)
• Судовой журнал II (1944)
• Кихли (1947)
• Судовой журнал III (1955)
• Три тайные поэмы (1966)

Публикации на русском языке

• [magazines.russ.ru/inostran/1996/7/seferis.html Три тайные поэмы]. Пер. М. Гаспарова и Е. Светличной // Иностранная литература, 1996, № 7.
• Стихи // Поэты — лауреаты Нобелевской премии. М.: Панорама, 1997, с. 264—285.
• Некоторые вехи новой греческой традиции (Нобелевская речь) // Вопросы литературы, 2001, № 2.
• Шесть ночей на Акрополе. СПб: Алетейя, 2002.
• Литературный гид: Сеферис, или Путь Одиссея // Иностранная литература, 2005, № 6.
• [Стихи] // Ирина Ковалева. Мои поэты. М,: Итака; Комментарии, 2006, с. 27-40.
• [magazines.russ.ru/inostran/2008/2/se14.html Стихи] // Иностранная литература, 2008, № 2.

Литература

• Madias M. George Seferis: the strong wind from the East. River Vale: Cosmos, 1997.
• Beaton R. George Seferis: waiting for the angel. A biography. New Haven: Yale UP, 2003.
• И. Бонфуа Под октябрьским солнцем // Он же. Невероятное: Избранные эссе. М.: Carte Blanche, 1998, с. 158—167.
• Якушева Л. Художественный язык Георгоса Сефериса. М., 2001.
• Ковалева И. И. В мастерской Кавафиса и другие очерки поэтики греческого модернизма. М. Изд-во МГУ, 2006, с. 120—158.
• Цацос И. Мой брат Йоргос Сеферис // Она же. Стихотворения. Мой брат Йоргос Сеферис. СПб: Алетейя, 2007.

Ссылки

• [www.krugosvet.ru/articles/50/1005056/1005056a1.htm Страница в энциклопедии Кругосвет.]
• [n-t.ru/nl/lt/seferis.htm Сеферис (Seferis) Георгос.]
• [www.greek.ru/news/news_detail.php?ID=23445 Трагический певец Эллады ХХ века. К 35-летию со дня смерти греческого поэта Йоргоса Сефериса.]

Отрывок, характеризующий Сеферис, Йоргос

Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.