Се Линъюнь

Се Линъюнь (谢灵运, 385—433) — китайский государственный деятель и поэт эпохи династии Цзинь.

Жизнеописание

Родился в 385 году в родовом имении Шинин (современное село Шанъюй округа Шаосин провинции Чжэцзян). Происходил из аристократической семьи военных и наследственных чиновников. Рано потерял отца, Се Хуана. Под влиянием этого ушёл в буддистский монастырь, из которого вернулся лишь в 399 году.

Вскоре после этого — в 406 году — был принят на государственную службу и получил титул гуна. Тогда же получил должность в провинции Хэнань. Однако служба была непродолжительной. В это время начались восстания, которые значительно ослабили империю. В 413 году он помогал генералу Лю Юю подавить восстание на юге. Этим обстоятельством воспользовался родственник императорской фамилии Лю Юй, который захватил власть, став фактическим правителем империи. Но Се Линъюнь продолжал поддерживать императоров рода Сима, поэтому на некоторое время сохранил своё влияние при дворе и в 416 году вошёл в правительство. Поэтому после того, как в 420 году Лю Юй сверг династию Цзинь и основал династию Лю Сун, семья Се потеряла влияние. Самого Линъюня понизили в титуле — с гуна до хоу (маркиза). Впоследствии его отправили в ссылку в город Юньцзи (современный Вэньчжоу в провинции Чжэцзян). В 421 году Се ушёл в отставку, ссылаясь на ухудшение здоровья.

Он поселился в своем имении, где жил до 426 года, когда был вызван ко двору нового правителя Вэнь-ди. Здесь он находился до 428 года, когда вернулся домой. Однако в 430 году Се Линъюнь был вынужден вернуться ко двору, чтобы опровергнуть подозрения участия в заговоре. В 431 году он был отправлен в ссылку в современную провинцию Цзянси, а в 432 году был переведён в Гуанчжоу. В 433 году правитель государства Лю Сун Вэнь-ди приговорил Се Линъюня к смертной казни по подозрению в восстании в Гуанчжоу, что вскоре и произошло.

Творчество

Основным жанром, в котором творил Се Линъюнь, был Фэн Лю. Он был мастером пейзажной лирики, в основном описывал горы и ручьи, поля и сады. Самыми известными произведениями являются «Фу после возвращения с гор». Также известно стихотворение «На мотив «У пруда», которое он посвятил брату Се Хайланю, а название этого стихотворения стало крылатым выражением, обозначавшим таинственную силу вдохновения. Некоторую часть его наследия составляют стихи, где отражены тогдашние политические события. Первое собрание сочинений вышло при династии Сун. Оно состояло из 19 свитков-цзюаней.

Изобретение

Во времена, когда Се Линьюнь не занимал государственных должностей или не был при дворе, он много путешествовал по различным местностям. Поэтому для большей удобной изобрёл особый тип деревянных башмаков с шипами, которые он мог регулировать в зависимости от того, перемещался ли он по ровной земле или в горах.

Библиография

• Frodsham J.D. The Murmuring Stream: The Life and Works of the Chinese Nature Poet Hsieh Ling-yun (385–433), Duke of K’ang-Lo. — Kuala Lumpur: University of Malaya Press, 1967.
• Chang, H. C. (1977). Chinese Literature 2: Nature Poetry. (New York: Columbia University Press). ISBN 0-231-04288-4

Отрывок, характеризующий Се Линъюнь

– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.