После прочтения сжечь

После прочтения сжечь
Burn After Reading
Жанр	чёрная комедия
Режиссёр	Джоэл Коэн Итан Коэн
Продюсер	Итан Коэн Джоэл Коэн Тим Беван Эрик Феллнер
Автор сценария	Итан Коэн Джоэл Коэн
В главных ролях	Джордж Клуни Брэд Питт Фрэнсис Макдорманд Джон Малкович
Оператор	Эммануэль Любецки
Композитор	Картер Бервелл
Кинокомпания	Focus Features Working Title Films
Длительность	95 мин
Бюджет	37 млн $
Страна	США США Великобритания Великобритания Франция Франция
Год	2008
IMDb	ID 0887883
Выход фильма «После прочтения сжечь» (оригинальное название — Burn After Reading)

К:Фильмы 2008 года

«По́сле прочте́ния сжечь» (англ. Burn After Reading) — чёрная комедия братьев Коэн, премьера которой прошла на Венецианском кинофестивале 2008 года. Премьера в России состоялась 2 октября 2008 года. Главные роли в фильме исполнили Джордж Клуни, Фрэнсис Макдорманд, Джон Малкович и Брэд Питт.

Сюжет

Аналитика из ЦРУ Осборна Кокса (англ. Osbourne Cox, Джон Малкович) (некоторые персонажи называют его Оззи (англ. Ozzie)), снимают с должности, предлагая перевестись в Госдеп, после чего он увольняется из ЦРУ, и решает засесть за мемуары. Его жена Кэти (Тильда Суинтон), изменяющая ему с сотрудником казначейства США по имени Гарри (Джордж Клуни) и мечтающая о разводе, крадёт компьютерный диск с мемуарами Оззи, полагая, что там записаны его банковские счета. Секретарша адвоката, который ведёт бракоразводный процесс, нечаянно оставляет диск в тренажёрном зале, где его находит уборщик спортзала. Уборщик передаёт диск инструктору Чеду (Брэд Питт). Чед и его немолодая коллега Линда (Фрэнсис Макдорманд), мечтающая заработать на пластическую операцию, думают, что содержание диска представляет собой государственную тайну, и решают вначале шантажировать Кокса, а когда тот не проявляет рвения заплатить за находку, отвозят диск в посольство России. В посольстве России также не проявляют интерес к диску, но подозрительные действия участников событий привлекают внимание сотрудников ЦРУ, которые начинают расследование странных и нелогичных, на первый взгляд, поступков.

В ролях

• Джордж Клуни — Гарри Пфаррер
• Фрэнсис Макдорманд — Линда Литцке
• Брэд Питт — Чед Фельдхаймер
• Джон Малкович — Осборн Кокс
• Тильда Суинтон — Кэти Кокс
• Ричард Дженкинс — Тед Треффон
• Элизабет Марвел — Сэнди Пфаррер
• Дэвид Раш — офицер ЦРУ Палмер Смит
• Дж. К. Симмонс — ЦРУ-шный начальник
• Олек Крупа — Иван Крапоткин
• Джеффри Деманн — пластический хирург
• Дермот Малруни — камео

Создание

Это первый фильм братьев Коэн, начиная с фильма «Перекрёсток Миллера», в котором оператор не Роджер Дикинс. Его подменил Эммануэль Любецки («Дитя человеческое»). Хотя дом агента ЦРУ находится в Джорджтауне (Вашингтон, округ Колумбия), съёмки сцен фильма проходили на Бруклинских Высотах, так как братья Коэн хотели оставаться в Нью-Йорке, чтобы быть со своей семьёй. Съёмки начались в августе 2007 года и закончились в начале ноября.

Действие фильма разворачивается в 2008 году. В фильме говорится, что жена Гарри — Сэнди Фаррер нанимает контору «Такмен Марш». Эту же контору нанимает Джудит Гопник в следующем фильме братьев Коэн «Серьёзный человек», действие которого разворачивается в 1967.

Когда Чед и Линда бросаются в погоню за Коксом, Чед утверждает, что замок на велосипеде можно открыть обычной шариковой ручкой Bic. Имеется в виду получивший широкую огласку в американских СМИ скандал с фирмами Kensington и Kryptonite, которые долгое время считались стандартом велосипедных замков, но, как оказалось, открываются копеечной шариковой ручкой Bic.

Анализ

Фильм снят братьями Коэнами по собственному сценарию. Режиссёры в очередной раз рисуют населённый идиотами мир тотального абсурда. В этот раз мишенью коэновской сатиры становится не полицейский детектив (как в «Фарго»), а — по их собственному признанию — шпионский триллер в духе фильмов про Борна. Отличие от предыдущих фильмов Коэнов в том, что среди главных героев нет ни одного положительного, вызывающего симпатию персонажа. Это заставило некоторых критиков упрекнуть Коэнов в высокомерном безразличии к людям, своего рода свифтовской мизантропии. «В этом фильме нет хороших парней. Одни слишком эмоциональны, у других не в порядке с головой», — заметил по этому поводу Джон Малкович. Характерна реакция Брэда Питта: «Когда мне сказали, что роль написана специально под меня, я не знал, чувствовать мне себя польщённым или оскорблённым».

Награды и номинации

• 2009 — 2 номинации на премию «Золотой глобус»: лучший фильм — комедия или мюзикл, лучшая женская роль — комедия или мюзикл (Фрэнсис Макдорманд)
• 2009 — 3 номинации на премию BAFTA: лучшая мужская роль второго плана (Брэд Питт), лучшая женская роль второго плана (Тильда Суинтон), лучший оригинальный сценарий (Джоэл и Итан Коэн)
• 2009 — номинация на премию Гильдии сценаристов США за лучший оригинальный сценарий (Джоэл и Итан Коэн)
• 2008 — попадание в десятку лучших фильмов года по версии Национального совета кинокритиков США

Ссылки

• «После прочтения сжечь» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.allmovie.com/movie/v1:377737 После прочтения сжечь] (англ.) на сайте allmovie
• [www.afisha.ru/movie/190429/review/244586/ Рецензия в журнале «Афиша»]
• [rollingstone.ru/articles/6545 Рецензия в журнале Rolling Stone Russia]
• [film.guardian.co.uk/news/story/0,,2061951,00.html Guardian Online: Ocean’s pair set for new Coen brothers comedy]
• [www.ilovecinema.ru/films/burn_after_reading/ «После прочтения сжечь» на iLoveCinema.Ru]

Отрывок, характеризующий После прочтения сжечь

– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.