Сибилла Клевская
Поделись знанием:
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
| Сибилла Клевская нем. Sibylle von Kleve<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет работы Лукаса Кранаха Старшего, 1526 г.</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 16 августа 1532 — 24 апреля 1547 | ||
| Предшественник: | Елизавета Баварская | |
| Преемник: | Агнесса Гессенская | |
| как супруга курфюрста Саксонского | ||
| ||
| 24 апреля 1547 — 21 февраля 1554 | ||
| Предшественник: | Агнесса Гессенская | |
| Преемник: | Агнесса Гессенская | |
| Вероисповедание: | Лютеранство | |
| Рождение: | 17 января 1512 Дюссельдорф, Юлих-Берг | |
| Смерть: | 21 февраля 1554 (42 года) Веймар | |
| Род: | Ламарки (по факту рождения) Веттины (в замужестве) | |
| Отец: | Иоганн III, герцог Клевский | |
| Мать: | Мария фон Юлих-Берг | |
| Супруг: | Иоганн-Фридрих Великодушный | |
Сибилла Клевская (нем. Sibylle von Jülich-Kleve-Berg; 17 января 1512 — 21 февраля 1554) — супруга Иоганна Фридриха, курфюрста Саксонии[1]. Приходилась сестрой Анне Клевской, четвёртой жене короля Англии Генриха VIII.
Содержание
Биография
Сибилла Клевская была старшей дочерью герцога Клевского Иоганна III и Марии фон Юлих-Берг (1491—1543). В сентябре 1526 года Лукас Кранах сосватал 14-летнюю Сибиллу за наследника саксонского престола Иоганна-Фридриха Великодушного. Венчание прошло в начале июня 1527 года в замке Бург (нем. Schloss Burg). С Иоганном-Фридрихом у неё было четверо сыновей:
- Иоганн Фридрих II (8 января 1529 — 9 мая 1595), герцог Саксен-Готский в 1554—1566 гг.
- Иоганн Вильгельм (11 марта 1530 — 2 марта 1573)
- Иоганн Эрнест (5 января 1535 — 11 января 1535)[2]
- Иоганн Фридрих III (16 января 1538 — 31 октября 1565)[3]
Иоганн-Фридрих Великодушный умер две недели спустя после смерти своей жены, Сибиллы Клевской. Вместе они поддерживали реформаторское движение.
Образ в искусстве
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Множество портретов Сибиллы Клевской создал Лукас Кранах Старший. На самом раннем (1526) она изображена невестой (Государственные художественные собрания, Веймар). Уже после её смерти Кранах закончил алтарь в веймарской церкви, где портрет Сибиллы дополняет портрет её мужа. Кранах создал также шутливый аллегорический портрет Сибиллы в виде Юдифи с головой Иоганна Фридриха в руках[4].
Напишите отзыв о статье "Сибилла Клевская"
Примечания
- ↑ [www.thepeerage.com/p728.htm#i7279 Sybille von Kleve] (англ.). thepeerage.com. Проверено 9 февраля 2010. [www.webcitation.org/66z7FeQbf Архивировано из первоисточника 17 апреля 2012].
- ↑ [www.thepeerage.com/p731.htm#i7302 Johann Ernst II von Sachsen] (англ.). thepeerage.com. Проверено 9 февраля 2010. [www.webcitation.org/66z7G4A9V Архивировано из первоисточника 17 апреля 2012].
- ↑ [www.thepeerage.com/p731.htm#i7303 Johann Friedrich III Herzog von Sachsen] (англ.). thepeerage.com. Проверено 9 февраля 2010. [www.webcitation.org/66z7G4A9V Архивировано из первоисточника 17 апреля 2012].
- ↑ Ярошенко В. Люди и сокровища. — М.: Молодая гвардия. 1981. с. 94.
Литература
- Glaube und Macht. Sachsen im Europa der Reformationszeit. Dresden 2004, S. 149f. und öfter ISBN 3-937602-09-7
- Joachim Bauer/Dagmar Blaha, Vom Tod Johann Friedrichs und seiner Frau Sibylle, in: Sächsische Heimatblätter 50 (2004), H. 1, S. 78-84 (mit Hinweis auf den Druck Ein klagschrifft, von dem Absterben der […] Fürstin, Sybilla […], 1554).
- Heinrich Theodor Flathe: Sibylle. In: Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Band 34. Duncker & Humblot, Leipzig 1892, S. 141.
|
Это заготовка статьи о монархе, династии или её представителе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Сибилла Клевская
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
