Сидоров, Владимир Васильевич

Владимир Васильевич Сидоров
Дата рождения	11 июня 1926(1926-06-11)
Место рождения	Киев, УССР, СССР
Дата смерти	2 января 2000(2000-01-02) (73 года)
Место смерти	Москва, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВМФ
Годы службы	1942—1991
Звание
Командовал	Балтийский флот Тихоокеанский флот
Сражения/войны	Советско-японская война
Награды и премии

Сидоров, Владимир Васильевич (11 июня 1924 года, г. Киев, — 2 января 2000 года, г. Москва) — видный советский/российский военачальник, адмирал флота (21 апреля 1979).

Биография

На военной службе с 1942 г. Окончил Высшее военно-морское училище (1942 — 1946), Высшие специальные офицерские классы ВМФ (1953—1954), Военно-морскую академию заочно в 1963 г. Член КПСС с 1949 г.

В 1942-1946 гг. курсант Тихоокеанского высшего военно-морского училища им. С. О. Макарова. В 1945 г. курсантом участвовал в боевых действиях против японских милитаристов. С 1946 г. на Балтийском флоте, помощник командира, командир тральщика.Службу проходил помощником командира тральщика «ТЩ-478» (1946—1949), командиром тральщика «ТЩ-457» (1949 — 1950), старшим офицером штаба 105-й бригады кораблей охраны водного района (июнь 1950 — май 1951), командиром 35-го отряда 10-го дивизиона тральщиков 105-й бригады кораблей охраны водного района (май — ноябрь 1951), помощником командира гвардейского минного заградителя «Марти» (ноябрь 1951 — декабрь 1953), старшим помощником командира эскадренного миноносца «Скрытный» (1954 — 1957), командиром эскадренного миноносца «Светлый» (декабрь 1957 — 1961), начальником штаба 35-й бригады эскадренных миноносцев (1962), командиром 64-й бригады кораблей охраны водного района Балтийского флота (1963 — 1967), командиром 23-й дивизии кораблей охраны водного района Северного флота (1967 — 1970), командующим Камчатской флотилией (1971—1972), начальником штаба Тихоокеанского флота (декабрь 1972 — июль 1975), 1-м заместителем командующего (25 июля 1975 — 7 июня 1978), командующим (7 июня 1978 — 12 февраля 1981) Балтийским флотом, внес значительный вклад в развитие системы базирования флота, освоение новых кораблей, разработку основ применения разнородных группировок сил. Командующим Тихоокеанским флотом (12 февраля 1981 — декабрь 1986), под его руководством флот успешно выполнял задачи в Тихом и Индийском океанах, осваивал новые надводные корабли и ракетные комплексы, совершенствовались действия морской авиации и береговых войск, повысился боевой потенциал флота. С декабря 1986 по 20 марта 1991 года начальник Тыла ВМФ — заместителем Главнокомандующего ВМФ по тылу. С 1991 г. в отставке. Скончался в 2000 году, похоронен на Троекуровском кладбище в Москве.

Кандидат в члены ЦК КПСС (1981—1991). Депутат Верховного Совета СССР 10 и 11 созывов.

Награды

• орден Октябрьской Революции
• орден Отечественной войны I степени (1985)
• орден Трудового Красного Знамени
• два ордена Красной Звезды (в т.ч. 1957)
• орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени
  • Медали СССР в т.ч.:
  • «За боевые заслуги» (1952)
  • «За отличие в охране государственной границы СССР»
  • «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • «За победу над Японией»
  • «Ветеран Вооружённых Сил СССР»
  • «За безупречную службу» I степени

Ссылки

• [gako2006.narod.ru/bolshoy_slovar/sidorov_vladimir_vasilevich.htm БОЛЬШОЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ КАЛИНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ. Сидоров Владимир Васильевич]
• [moryaki.com/WB/sidorov-vladimir-vasiljevich.htm Моряки и корабли. Сидоров Владимир Васильевич]

Отрывок, характеризующий Сидоров, Владимир Васильевич

«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.