Сиксаола
| Сиксаола | |
| Характеристика | |
|---|---|
| Длина |
146 км |
| Бассейн |
509,4 км² |
| [tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Сиксаола Водоток] | |
| Исток | |
| Устье | |
| — Координаты |
9°34′20″ с. ш. 82°33′54″ з. д. / 9.57222° с. ш. 82.56500° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=9.57222&mlon=-82.56500&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 9°34′20″ с. ш. 82°33′54″ з. д. / 9.57222° с. ш. 82.56500° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=9.57222&mlon=-82.56500&zoom=12 (O)] (Я) |
| Расположение | |
| Водная система | |
|
| |
| Страны | |
| Регион | |
|
| |
Сиксао́ла (исп. Río Sixaola) — пограничная река в Центральной Америке между Коста-Рикой и Панамой. Берёт начало в Кордильерах в кантоне Таламанка на юге провинции Лимон. Длина реки примерно 146 км. Протекая с запада на восток, впадает в Карибское море. Крупные притоки с панамской стороны — Йоркин, Урен, с коста-риканской — Телире, Коэн и Лари[1]. Населённые пункты на реке: Гуабито, Сиксаола, Калифорния, Ла-Меса, Брибри, Элена, Чейс.
Содержание
Правовой статус
Договор Эчанди-Фернандес, заключённый Панамой и Коста-Рикой в Сан-Хосе в мае 1941 года, определил границу между двумя государствами. На севере она стала пролегать по реке Йоркин, начиная со среднего течения и далее по Сиксаоле до впадения в Карибское море. Договор также установил свободу судоходства для обеих стран по этим рекам в местах, где они являются государственной границей. Река также является границей часовых поясов, коста-риканское время отличается от панамского на один час.
Мост
Единственный постоянный мост пересекает реку в нижнем течении, он соединяет города Гуабито и Сиксаолу. Мост был построен в 1908 году и в настоящее время требует ремонта[2].
Напишите отзыв о статье "Сиксаола"
Примечания
- ↑ Frommer's Panama. — 1st. — 2007. — ISBN 9780470048900.
- ↑ [panama.ru/content/news/index.php?news=2329 Panama.ru «Панама починит мост на границе с Коста-Рикой»]
Ссылки
- [www.youtube.com/watch?v=BtxgYLkh9ng Видео реки на Youtube.com]
|
Это заготовка статьи по географии Коста-Рики. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи по географии Панамы. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Сиксаола
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
