Силлабическое пение

Силлаби́ческое пе́ние (греч. συλλαβή - слог <текста>), также силлабический распев, силлабическая структура (Гарднер), силлабический стиль (от англ. syllabic style), иногда коротко силлабика - способ распева текста, при котором на один его слог приходится один звук мелодии. Мелодии, которые содержат небольшие (2-3 звука на слог) распевы (обычно на концах текстомузыкальных фраз), также условно относят к силлабическим.

Силлабическое пение характерно для культовой музыки мировых религий. У католиков силлабически распеваются (по формулам псалмовых тонов) псалмы и библейские песни (cantica). В православном богослужении силлабически распеваются ирмосы канона, стихиры киевского и обычного распевов. У протестантов силлабически распевается хорал.

Силлабика характерна также для некоторых жанров паралитургической и светской музыки западной Европы: лауды, кондукта, итальянского фобурдона, канцонетты и др.

См. также Мелизматическое пение, Невматическое пение.

Литература

• Harrán D. Word–tone relations in musical thought: from Antiquity to the seventeenth century // Musicological Studies and Documents, vol.40. Neuhausen-Stuttgart, 1986.
• Hiley D. Western plainchant. A handbook. Oxford, 1993.
• Гарднер И.А. Богослужебное пение русской православной церкви. Т.1. Москва, 2004, с.111-112.

Отрывок, характеризующий Силлабическое пение

О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.