Силтанукская возвышенность

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Силтану́кская возвы́шенность (осет. Силтаныхъ) — возвышенность в Дигорском районе Северной Осетии. Получила своё название по имени кабардинского князя Султанука Идаровича, чьими владениями эти места были раньше[1].

Возвышенность расположена между Змейскими горами и Лесистым хребтом, в междуречье рек Дур-Дур и Чикола. Образована мощными галечниками, покрытыми наносными породами и смытыми с передовых предгорий Кавказа и Змейских гор. Возвышенность пересекают многочисленные балки, вытянувшиеся с запада на восток и придающие рельефу волнистый характер[2]. Чернозёмные почвы возвышенности отличаются особым плодородием[3].

Напишите отзыв о статье "Силтанукская возвышенность"



Примечания

  1. [kavkaz_toponyms.academic.ru/1906/Силтанукская Силтанукская возвышенность] — статья из Топонимического словаря Кавказа.
  2. [www.piligrim-andy.narod.ru/text/tropy.html К. П. Попов. По тропам родного края].
  3. [www.osetini.com/geog/pochva.htm География Осетии // Почвы].

Отрывок, характеризующий Силтанукская возвышенность

– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.