Сильвестров день

Эта статья — о славянской обрядности. О католическом дне 31 декабря см. День Святого Сильвестра.

Сильвестров день
</td>
Тип	народно-христианский
Иначе	День Кура и Курки, Карамановден, Биваларовден, Силивистри, Риначовден
также	Сильвестр (церк.)
Отмечается	славянами
Дата	2 (15) января
Традиции	восточные славяне чистили курятники, а болгары хлева буйволов; гадали о погоде через девять месяцев

Сильвестров день (день Кура и Курки) — день народного календаря славян 2 (15) января, в который почитают святителя Сильвестра. В этот день восточные славяне чистили курятники, а болгары хлева буйволов; заговаривали лихорадку, гадали о погоде через девять месяцев.

Другие названия дня

рус. Сильвестр, Селиверстов день, Куриный праздник, День Кура и Курки, Смывание лихоманок; болг. Сильвистра, Силистра, Карамановден, Биваларовден, Силивистри, Риначовден; чеш. Makaria pustovnika «Макария пустынника».

Обычаи и поверья

У восточных славян этот день считался куриным праздником: чистили курятники, ладили насесты, окуривали стены дымом от тлеющего девясила или коровьего навоза с углями. В ряде мест^[где?] в курятнике непременно висел «куриный бог», чтобы кикиморы не давили кур.

Рано поутру старушки омывали наговорной водой притолки у дверей, чтобы оградить вход в избу болезням-лихорадкам^{[где?][когда?]}.

Болгарские парни или мужчины — родственники семьи, имевшей буйволов, ночью или рано утром тайком отправлялись в хлев, чистили его, причёсывали животных и привязывали на рога тряпку; вечером их угощали слоеным пирогом, вином, ракией и обязательно — каким-либо продуктом из молока буйволиц (окр. Ловеч, Стара Загора).

Чехи говорили: «Какая погода на святого Макария бывает, такая и в сентябре отзовётся» (чеш. Jaké počasí na svatého Makaria Makaria bývá, takové se i v září ozýva).

Поговорки и приметы

• В Сильвестра день заговаривают лихоманку.
• Святой Сильверст гонит лихоманок-сестёр за семьдесят семь вёрст.
• Лихорадка — не матка: треплет, не жалеет.
• Месяц — на ущерб, а нечистая сила — на свет.

См. также

• Кикимора
• Куриный бог

Литература

1. Баранова О. Г., Зимина Т. А., Мадлевская Е. Л. и др. Русский праздник. Праздники и обряды народного земледельческого календаря. Иллюстрированная энциклопедия / Науч. ред. И. И. Шангина. — СПб.: Искусство-СПБ, 2001. — 668 с. — (История в зеркале быта). — ISBN 5-210-01497-5.
2. Январь / Валенцова М. М., Плотникова А. А., Ясинская М. В. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Международные отношения, 2012. — Т. 5: С (Сказка) — Я (Ящерица). — С. 632–636. — ISBN 978-5-7133-1380-7.
3. Мать 2 // Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. / авт.-сост. В. И. Даль. — 2-е изд. — СПб. : Типография М. О. Вольфа, 1880—1882. — Т. 2.</span>
4. Золотые правила народной культуры / О. В. Котович, И. И. Крук. — Мн.: Адукацыя i выхаванне, 2010. — 592 с. — 3000 экз. — ISBN 978-985-471-335-9.
5. Коринфский А. А. Народная Русь. — М.: Издание книгопродавца М. В. Клюкина, 1901. — 723 с.
6. Некрылова А. Ф. Круглый год. — М.: Правда, 1991. — 496 с. — ISBN 5-253-00598-6.
7. Некрылова А. Ф. Русский традиционный календарь: на каждый день и для каждого дома. — СПб.: Азбука-классика, 2007. — 765 с. — ISBN 5352021408.
8. Рожнова П. К. Радоница. Русский народный календарь: обряды, обычаи, травы, заговорные слова. — М.: Дружба народов, 1992. — 174 с. — ISBN 5-285-00135-8.

Ссылки

• Православный календарь. [days.pravoslavie.ru/Days/20140102.html 2/15 января] (pravoslavie.ru)

Отрывок, характеризующий Сильвестров день

Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.