Сильченко, Николай Кузьмич

Николай Кузьмич Сильченко
Дата рождения	3 мая 1919(1919-05-03)
Место рождения	с. Аниховка, Орский уезд, Оренбургская губерния, РСФСР
Дата смерти	15 октября 2010(2010-10-15) (91 год)
Место смерти	Москва, Российская Федерация
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Пехота
Годы службы	1937—1987
Звание	генерал-полковник
Командовал	20-я гв. мсд; Уральский военный округ
Сражения/войны	Великая Отечественная война: Белорусская наступательная операция Рижская операция Восточно-Прусская наступательная операция Советско-японская война: Маньчжурская наступательная операция
Награды и премии	иностранные награды
В отставке	инспектор группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР

Николай Кузьмич Сильченко (3 мая 1919 — 15 октября 2010), — Участник Великой Отечественной войны Участник Советско-японской войны. Советский военачальник, командующий войсками Уральского военного округа (1970—1980), генерал-полковник.

Биография

Ранние годы

Николай Сильченко родился в селе Аниховка, Орловского уезда, Оренбургской губернии, РСФСР На службу в РККА был призван в 1937 году. Окончил Орджоникидзевское пехотное училище.

В годы войны

Сильченко Н.К. Участник Великой Отечественной войны. Воевал на Закавказском и 3-м Белорусском фронтах. Командовал стрелковой ротой и батальоном, возглавлял штаб 1231-го стрелкового полка 371-й стрелковой дивизии. Принимал участие в освобождении Белоруссии и Прибалтики, в штурме городов Восточной Пруссии, ликвидации группировки противника на Земландском полуострове.

Участник Советско-японской войны. Начальник штаба 1231-го стрелкового полка 371-й стрелковой дивизии Н. Сильченко участвовал в разгроме Квантунской армии Японии.

После войны

После окончания войны продолжал службу в армии, занимая ряд командных и штабных должностей. Командовал 20-й гв. мсд Гримма ГСВГ. Служил в Буйнакске, на Урале, в Венгрии и в Москве. С 1970 по 1980 годы — командующий войсками Уральского военного округа.

После службы

В отставке с 1987 г. входил в группу генеральных инспекторов Вооруженных Сил СССР.

Депутат Верховного Совета СССР 8-10 созывов. Умер генерал-полковник Сильченко Н.К. 15 октября 2010 года в Москве, Российская Федерация.

Награды и звания

Награждён орденами Ленина, Октябрьской Революции, тремя орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны I степени и двумя орденами Отечественной войны II степени, орденами Красной Звезды и «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени. Среди его наград имеются также орден Боевого Красного Знамени Монгольской Народной Республики и орден Возрождения Польши 4-го класса (Офицерский крест).

В апреле 1980 г. ему было присвоено звание почетного гражданина Свердловска.

Источники

• [old.redstar.ru/2010/10/22_10/4_04.html «Красная Звезда», 22 октября 2010]
• nevskye.narod.ru/japan/infantry/silchenko.htm

Отрывок, характеризующий Сильченко, Николай Кузьмич

Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.