Симан, Лоран

Лоран Симан
Общая информация
Родился	Фарсьен, Бельгия
Гражданство
Рост	180 см
Вес	65 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	Монреаль Импакт
Номер	23
Карьера
Молодёжные клубы
?—1992	Фарсьен
1992—1996	Куйе
1996—2004	Шарлеруа
Клубная карьера*
2004—2008	Шарлеруа	85 (3)
2008—2010	Брюгге	16 (0)
2009—2010	→  Кортрейк	34 (2)
2010—2015	Стандард (Льеж)	152 (6)
2015—н.в.	Монреаль Импакт	56 (2)
Национальная сборная**
2004—2008	Бельгия (до 21)	6 (0)
2010—	Бельгия	11 (1)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 14 октября 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 13 июня 2016.

Лора́н Сима́н (фр. Laurent Ciman; род. 5 августа 1985, Фарсьен, Бельгия) — бельгийский футболист, защитник, выступающий за монреальский «Импакт» и сборную Бельгии.

Карьера

В июне 2008 года Симан перешел из «Шарлеруа» в «Брюгге», подписав с клубом трёхлетний контракт, но так и не заиграл там, из-за чего был отдан в годичную аренду в «Кортрейк».

16 июня 2010 года Лоран подписал контракт с льежским «Стандардом» сроком на четыре года.

Достижения

Клубные

«Стандард»

• Кубок Бельгии — 2010/2011

Личные

• Защитник года MLS — 2015
• Символическая сборная MLS — 2015

Ссылки

• [guardian.touch-line.com/StatsCentre.asp?Lang=0&CTID=6&CPID=10&pStr=Player&PLID=187340&TEID=307 Статистика на Guardian Football]
• [static.belgianfootball.be/project/publiek/jrinteren/speler_PH_5252.htm#itop Профиль на сайте Бельгийской футбольной ассоциации]
• [www.transfermarkt.com/laurent-ciman/profil/spieler/22338 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
• [www.national-football-teams.com/player/38241.html Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Симан, Лоран

Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.


Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.