Симеон (епископ Тверской)

Епископ Симеон (ум. 3 февраля 1289) — епископ Русской церкви, первый епископ Тверской, ранее — епископ Полоцкий.

Память 3 (16) февраля, а также в Соборах Белорусских и Тверских святых.

Биография

Происходил, по свидетельству некоторых памятников, из рода князей Полоцких.

До 1271 года был епископом Полоцким.

Неустройства и распри литовских князей, убийство в 1263 году Полоцкого князя — его племянника, принудили его переселиться в Тверь, принадлежавшую к той же епархии. Он был с радостью принят князем Ярославом Ярославичем, который наделил кафедру епископа Симеона многими имениями и угодьями. Когда князь Ярослав скончался, то Симеон с честью похоронил своего благодетеля.

Никоновская летопись говорит, что святитель этот «смыслен зело и силен в книгах Божественнаго Писания, учителен, добродетелен, нищия и сироты и вдовицы жаловаше, и обидимых заступляше, и насилуемых избавляше».

Он бестрепетно обличал сильных мира сего, когда в этом была надобность: «Утешайте печальных, избавляйте слабых от рук сильных. Вы тем даёте и помогаете, у кого и так много золота и серебра, а не тем, кто но имеет ни пенязя. Вы подобны дождевой туче, пускающей воду над морем, а не над землёю жаждущею. Богатые обижают слабых, и они к вам приходят, как к добрым защитникам; а вы отдаёте бедных в рабство, богатых же всячески поощряете и щедро наделяете.»

Епископ Симеон прилагал также много старания и усердия к построению храмов Божиих, особенно после двух случившихся в Твери пожаров.

Известно «Наставление» его Полоцкому князю Константину, помещённое в «Мериле праведном» XV века.

Полоцкий князь Константин, желая посмеяться над своим тиуном (судьёй), спросил за обедом у святителя: «Где будут тиуны на том свете?» Симеон ответил: «Тиун будет там же, где и князь». Князю это не понравилось, и он сказал: «Тиун судит неправедно, берёт взятки, мучит людей, а я что худое делаю?» Владыка объяснил ему: «Если князь добрый и Богобоязненный, жалеет людей, любит правду и поставит тиуна — человека доброго и Богобоязненного, умного и правдолюбивого, то князь будет в раю и тиун его будет с ним. Если же князь без страха Божия, не жалеет христиан, не думает о сиротах и вдовах и поставляет начальника злого, нерассудительного, а только бы доставлял ему деньги…, то и князь будет в аду, и тиун его с ним».

Скончался мирно 3 февраля 1289 года.

Литература

• Здравомыслов К. Я. Симеон (епископ Тверской) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.

Ссылки

• [www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4594 Симеон, епископ Тверской // Словарь книжников и книжности Древней Руси]

Отрывок, характеризующий Симеон (епископ Тверской)

Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.