Симонов, Павел Васильевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Павел Васильевич Симонов
Павел Станиславович Станкевич
Дата рождения:

20 апреля 1926(1926-04-20)

Место рождения:

Ленинград

Дата смерти:

6 июня 2002(2002-06-06) (76 лет)

Место смерти:

Москва

Страна:

СССР СССРРоссия Россия

Научная сфера:

психофизиология, биофизика и психология

Место работы:

Институт высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН

Учёная степень:

доктор медицинских наук (1961)

Учёное звание:

профессор
академик АН СССР (1987)
академик РАН (1991)

Альма-матер:

Военно-медицинская академия

Научный руководитель:

Э. А. Асратян

Известен как:

специалист по экспериментальной нейрофизиологии эмоций, проблемам высшей нервной деятельности

Награды и премии:

Па́вел Васи́льевич Си́монов (урожд. Станке́вич, 20 апреля 1926, Ленинград — 6 июня 2002, Москва) — советский, российский психофизиолог, биофизик и психолог. Академик РАН (1991; академик АН СССР с 1987), доктор медицинских наук (1961), профессор (1969). Лауреат Государственной премии СССР (1987, в коллективе) за создание и разработку методов диагностики и прогнозирования состояния мозга человека.





Биография

Отца П. В. Симонова — бывшего офицера Станислава Станкевича — репрессировали в 1937 году. Как члены семьи «врага народа», Павел с матерью были высланы из Ленинграда. Их соседом в доме по лестничной площадке был известный скульптор Василий Львович Симонов, который в дальнейшем принял деятельное участие в устройстве судьбы мальчика, усыновил его и дал свою фамилию.

В 1944 году поступил в лётное училище. В 1945 году перевелся по состоянию здоровья в Военно-медицинскую академию, которую окончил в 1951 году. Практически с первых лет врачебной практики начал заниматься научно-исследовательской работой. В 1951—1960 гг — научный сотрудник, руководитель лаборатории Главного военного госпиталя им. Н. Н. Бурденко. С 1961 по 1962 год — старший научный сотрудник Физиологической лаборатории АН СССР.

В 1962 году П. В. Симонов начал работать под руководством Э. А. Асратяна в Институте высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН в должности заведующего лабораторией, затем заместителя директора, а с 1982 года стал директором этого института.

Профессор кафедры высшей нервной деятельности биологического факультета МГУ с 1996 года. Состоял академиком-секретарем Отделения физиологии АН СССР, главным редактором «Журнала высшей нервной деятельности им. И. П. Павлова» (с 1982), членом редколлегии научно-популярного журнала «Наука и жизнь».

Удостоен звания «Заслуженный профессор Московского университета» (1999).

Похоронен на Хованском кладбище в Москве[1].

Научные исследования

Научные работы П. В. Симонова посвящены физиологии высшей нервной деятельности, то есть изучению мозговых основ поведения. Им создан и экспериментально обоснован потребностно-информационный подход к анализу поведения и высших психических функций человека и животных, который позволил дать естественнонаучное обоснование таким ключевым понятиям общей психологии, как потребность, эмоция, воля, сознание. Междисциплинарный характер исследований П. В. Симонова создаёт основу для комплексного изучения человека физиологами, психологами, социологами, представителями других областей знаний. «Наука опирается на принципы презумпции доказанного… — писал академик П. В. Симонов. — Все остальное принадлежит царству веры, а верить можно во что угодно, поскольку свобода совести гарантируется законом»[2].

Информационная теория Симонова

Симонов попытался в краткой символической форме представить всю совокупность факторов, влияющих на возникновение и характер эмоции. Он предложил для этого следующую формулу[3]:

Э = f [П, (Ис — Ин), …],

где Э — эмоция (её сила, качество и знак); П — сила и качество актуальной потребности; (Ин — Ис) — оценка вероятности (возможности) удовлетворения данной потребности, на основе врождённого (генетического) и приобретённого опыта; Ин — информация о средствах, прогностически необходимых для удовлетворения существующей потребности; Ис — информация о средствах, которыми располагает человек в данный момент времени.

Собственно, вышеприведённая формула является очень общей, и в упрощённом виде может быть представлена так:

Э = П · (Ис — Ин).

Из этой упрощённой формулы хорошо видно, что при Ис>Ин эмоция приобретает положительный знак, а при Ис<Ин — отрицательный.

Членство в научных и общественных организациях

  • Член Комиссий по присуждению Государственных премий РФ, президиума РАН по борьбе с лженаукой (с 1999).
  • Один из почетных основателей фонда «Наука Долголетия».
  • Председатель редколлегии серии изданий РАН «Классики науки».
  • Член редколлегии иллюстрированного научно-публицистического и информационного журнала «Наука в России».
  • Член исполкома Международной организации изучения мозга (1985—1997).
  • Член Международной академии астронавтики.
  • Член Нью-Йоркской академии наук.
  • Член Американской ассоциации авиационной и космической медицины (1971).
  • Почетный член Павловского научного общества США.

Награды

Награждён орденами «Знак Почёта» (1981), Трудового Красного Знамени (1986), «За заслуги перед Отечеством» IV степени (1996), медалями «30 лет Советской Армии» (1958), «За боевые заслуги» (1955), «За 15 лет службы в Советской Армии» (1959), «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» (1970).

Лауреат Государственной премии СССР (1987), премии СМ СССР, премии им. И. П. Павлова (АН СССР, 1979)[4]. Удостоен золотой медали им. И. М. Сеченова (РАН, 1999).

Семья

Отец — Станкевич Станислав Венедиктович (1895—1937) — уроженец и житель Ленинграда, поляк, беспартийный, временно исполняющий должность начальника отделения продовольственно-фуражного отдела ЛВО, интендант 3-го ранга (капитан). Арестован 5 октября 1937 года комиссией НКВД и Прокуратуры СССР. 3 ноября 1937 года приговорен по статье 58, чч. 6, 7, 10 и 11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в Ленинграде 12 ноября 1937 года[5].

Мать — Мария Карловна Станкевич.

Сестра — Станкевич Галина Станиславовна, проживает в Швеции с семьей.

Жена — Ольга Сергеевна Вяземская, преподаватель иностранного языка.

Дети: актриса Евгения Симонова и профессор Юрий Симонов-Вяземский.

Внучки: Симонова Анастасия Юрьевна (род. 26.08.1975), Симонова (Кайдановская) Зоя Александровна (род. 05.11.1976), Симонова Ксения Юрьевна (род. 14.05.1979) и Эшпай Мария Андреевна (род. 19.01.1986).

Основные работы

Книги

  1. Что такое эмоция? — М.: Наука, 1966. — 94 с.
  2. Теория отражения и психофизиология эмоций. — М., 1970.
  3. Высшая нервная деятельность человека. Мотивационно-эмоциональные аспекты. — М., 1975.
  4. Эмоциональный мозг. — М.: Наука, 1981. — 215 с.
  5. Темперамент. Характер. Личность / П. В. Симонов, П. М. Ершов. — М.: Наука, 1984. — 161 с.
  6. Мотивированный мозг. — М.: Наука, 1987. — 271 с.
  7. Созидающий мозг: нейробиологические основы творчества. — М.,1993.
  8. Лекции о работе головного мозга. Потребностно-информационная теория высшей нервной деятельности. — М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 1998. — 98 с. — ISBN 5-201-02277-4, ISBN 5-201-02295-2.

Статьи

Напишите отзыв о статье "Симонов, Павел Васильевич"

Примечания

  1. [www.moscow-tombs.ru/2002/simonov_pv.htm Могила П. В. Симонова на Хованском кладбище]
  2. Кравченко С. А. [www.isras.ru/files/File/Socis/2008-06/Kravchenko.pdf Возрождение социологической теоретической мысли в России: проблемы и достижения.] — 2008.
  3. Симонов П. В. Эмоциональный мозг. — М.: Наука, 1981. — С. 20.
  4. [nashavlast.ru/article_description/107/1090.html Журнал «Наша власть: дела и лица» № (0) 2009]
  5. Ленинградский мартиролог: 1937—1938. [lists.memo.ru/d31/f165.htm Жертвы политического террора в СССР. Станкевич Сабина Александровна — Станкевич Ярослав Станиславович].

Литература

  • Павлу Васильевичу Симонову — 75 лет // Психологический журнал. — 2001. — Т. 22. — № 5.
  • Реутов В. П., Сорокина Е. Г., Охотин В. Е., Косицын Н. С. Павел Васильевич Симонов и его концепция об «альтруистах» и «эгоистах». — М., 2007.

Ссылки

  • [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-74.ln-ru Профиль Павла Васильевича Симонова] на официальном сайте РАН
  • Каплунов В. А. [filosofia.ru/76703/ «Информационный подход» (в философии) и «информационная теория эмоций» П. В. Симонова] // Сайт «Философия.ru». — 18.11.2012.

Отрывок, характеризующий Симонов, Павел Васильевич

– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.