Стел, Симон ван дер

Симон ван дер Стел (нидерл. Simon van der Stel; 14 октября 1639, в море, в пути к острову Маврикий — 24 июня 1712, Кейптаун) — первый голландский губернатор Капской колонии.

Не исключено, что Симон стал первым ребёнком, рождённым на Маврикии: до прибытия европейцев остров был необитаем. Его отец Адриан командовал на Маврикии гарнизоном и состоял на службе Голландской Ост-Индской компании, а мать была малайских кровей.

В 1679 году был назначен комендантом Капстада, а с 1691 года — его первым губернатором. Одним из его первых мероприятий было основание города Стелленбос — второго после Капстада европейского поселения в Южной Африке. Также его имя носит военно-морская база Симонстад.

В 1699 году передал все дела своему сыну Виллему Адриану и удалился в поместье Констанция, названное именем супруги. Ныне это предместье Кейптауна известно своими винодельнями. Усадьба ван дер Стела в Констанции была в XX веке восстановлена и ныне входит в число достопримечательностей Кейптауна.

Отрывок, характеризующий Стел, Симон ван дер

– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.