Симон (митрополит Московский)

Митрополи́т Си́мон (? — 28 января 1512, Москва) — митрополит Московский и всея Руси (1495— 30 апреля 1511).

Биография

С 1490 года, был игуменом Троице-Сергиева монастыря.

Возведён на Московскую кафедру в 22 сентября 1495, после смещения митрополита Зосимы, по воле великого князя, собором русских епископов.

Во время его первосвятительства под его председательством неоднократно созывались Соборы для решения вопросов церковной жизни. Собор 1503 года занимался вопросами дисциплинарного характера. Были рассмотрены вопросы о ставленнических пошлинах и «о вдовых попах». Вместе с другими иерархами выступил против планов великого князя Ивана III секуляризации церковных земель. На Соборе в ноябре 1504 года была окончательно осуждена ересь жидовствующих. На Соборе в июле 1509 по распре с преп. Иосифом Волоколамским был осуждён, уволен от управления епархией и сослан в Андроников монастырь архиепископ Великоновгородский Серапион, имевший, видимо, лично неприязненные отношения с митрополитом.

30 апреля 1511 оставил митрополию.

Скончался 28 января 1512 года; был погребён в Чудовом монастыре. Мощи его находятся в Московском Успенском соборе.

Остались два его учительных послания в Пермь, написанные 22 августа 1501, в которых он обращается к духовенству, ко всем православным христианам и новокрещённым.

Ссылки

• [ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_3832 Симон, св.] на сайте Русское Православие

Отрывок, характеризующий Симон (митрополит Московский)

Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».