Симпатрия
Симпатри́я или симпатри́чность (от греч. sýn — вместе и patris — родина) — способ видообразования, при котором возникновение новых видов происходит в популяциях с перекрывающимися либо совпадающими ареалами[1]. Популяции, обитающие на одной и той же территории, называют симпатрическими. Не скрещивающиеся между собой виды, которые сосуществуют в пределах одной и той же области, являются симпатричными. Данным термином принято обозначать две различные ситуации: в первой ситуации популяции сосуществуют генетически, но не экологически, а во второй — сосуществуют как генетически, так и экологически[2]. Первая ситуация называется смежной симпатрией, вторая — биотической симпатрией[2].
Противоположный случай — видообразование в популяциях с неперекрывающимися ареалами — называют аллопатрией[1].
Возникновение симпатрии возможно лишь при условии, что две формы, сосуществующие в пределах общего ареала либо его части, не смешиваются. В ряде случаев возникновение симпатрических видов является результатом аллопатрического видообразования с последующим переселением особей одного вида в пределы ареала другого вида.
Смежная симпатрия
Возникает, когда два или несколько местообитаний непосредственно примыкают друг к другу, а между ними находятся участки, разделяющие места обитания на протяжении обширных географических областей. Например, в саванне имеет место чередование редколесья с участками открытых лугов, в горной местности различные участки высотной зональности располагаются в виде концентрических колец. Популяции, населяющие граничащие друг с другом, но при этом различающиеся по различным критериям участки, находятся в пределах своих ареалов, так что с пространственной точки зрения скрещивание между ними возможно. Такие популяции называют смежно-симпатрическими. Смежная симпатрия обычно характерна для экологических рас.
Биотическая симпатрия
Возможна, когда две или несколько популяций обитают в одной и той же местности. В данном случае имеет место не только перекрывание зон, в пределах которых происходит рассеивание гамет представителей популяций, но также и их контакты друг с другом на протяжении периода нерепродуктивной стадии жизненных циклов. Такие популяции называют биотически симпатрическими.
Напишите отзыв о статье "Симпатрия"
Примечания
Отрывок, характеризующий Симпатрия
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
