Симушир

СимуширСимушир

</tt>

Симуши́р
Остров Симушир. Снимок из космоса
046°58′ с. ш. 152°00′ в. д.46.967° с. ш. 152.000° в. д. / 46.967; 152.000
Архипелаг	Курильские острова
Страна	Россия Россия
Регион	Сахалинская область
Район	Курильский городской округ
Симуши́р
Симуши́р
Площадь	353 км²
Наивысшая точка	1539 м
Население (2010 год)	0 чел.

Симуши́р — остров средней группы Большой гряды Курильских островов. Административно входит в Курильский городской округ Сахалинской области. Необитаем.

Расположение и природа

Остров Симушир вытянут с северо-востока на юго-запад на 59 км при ширине от 4 до 15 км, в среднем — 11 км. Площадь 353 км². Максимальная высота — 1539 м (гора Мильна). Фактически представляет собой шесть вулканов (3 из них действующие), которые образовали четыре горных массива, соединённых пониженными перешейками. У оснований вулканов залегают породы третичного фундамента. На острове 3 действующих вулкана: Прево (1360 м), Заварицкого (625 м), Горящая Сопка (873 м). Симуширское землетрясение 15 ноября 2006 года породило самое сильное за последние 50 лет цунами у берегов России, когда высоты заплесков волн доходила до 30 м на отдельных участках побережья острова.

Крупных рек нет, имеются ручьи. Речка Симусиру стекает в бухту Симусиру.

Северо-восточное окончание острова сформировали лавовые потоки потухшего вулкана Уратман типологии Сомма-Везувий. В северной части острова расположена глубоководная бухта Броутона, представляющая собой заполненную водой кальдеру глубиной до 248 м. Её ограничивает с запада полуостров Западная клешня, с востока — Восточная клешня.

В центральной части острова — кальдера Заварицкого, частично заполненная озером Бирюзовое. Южная часть представляет собой полуостров, образованный потухшим вулканом (г. Милна), соединяющийся с центральной частью острова перешейком Косточко. Берега довольно сильно изрезаны в южной и восточной частях.

Отделён проливом Дианы от острова Кетой, расположенного в 20 км северо-восточнее; проливом Буссоль — от островов Чёрные Братья, расположенных в 69 км юго-западнее.

Климат

Остров входит в средний климатический район Курил. Климат острова можно охарактеризовать как океанический, причём океанические черты климата здесь выражены ярче всего. Hаибольшее влияние на него оказывает не муссон, связанный с сезонной сменой ветров континентальных на ветры океанические, а периодичность ветров, обусловленная циклонической деятельностью Алеутской депрессии вкупе с холодными течением Оясио. Из других регионов мира похожий климат имеет г. Рейкьявик, Исландия. В отличие от более южных островов, Симушир уже не достигают воды тёплого течения Соя. Поэтому его тихоокеанская сторона, откуда на остров вторгаются временами и довольно тёплые воздушные массы с Тихого океана, теплее охотоморского побережья, у которого застаиваются плавучие льды. Для острова, как и для всей среднекурильской климатической провинции, характерно избыточное атмосферное увлажнение в течение всего года, а также сильные северо-зaпадные ветра в холодный период года, часто достигающие ураганной силы 43 км/c. Ветра здесь дуют в течение всего года. Именно на Симушире выпадает рекордное для Курил количество осадков в год — до 1610 мм. Большая часть осадков выпадает в тёплое время года. Летом часты туманы. Гидротермический коэффициент Селянинова достигает 4,4; коэффициент увлажнения Иванова составляет 3,9. Прoдолжительность безморозного периода при этом относительно невелика — в среднем 136 дней. Поэтому сумма среднесуточных температур активной вегетации (выше +10 °C) составляет в среднем по острову +518 °C, что более чем в три раза ниже чем на Кунашире (+1700 °C). Летние дни здесь туманны на 85 %. Солнце сияет на Симушире лишь около 1100 часов в год, более чем в два раза меньше чем в Ялте (2250). В сентябре-октябре туманы разгоняют сильные дожди.

Климат Симушира
Показатель	Янв.	Фев.	Март	Апр.	Май	Июнь	Июль	Авг.	Сен.	Окт.	Нояб.	Дек.	Год
Абсолютный максимум, °C	6,1	5,6	10,0	17,8	21,7	23,9	27,8	28,9	26,7	21,1	17,8	11,1	28,9
Средний максимум, °C	−2,8	−3,3	−1,7	2,2	5,6	7,8	11,1	13,9	12,8	8,9	3,9	0,0	5,0
Средняя температура, °C	−3,9	−4,4	−2,8	0,6	3,3	5,6	8,9	11,1	10,6	7,2	2,2	−1,1	3,3
Средний минимум, °C	−5,6	−6,1	−4,4	−1,1	1,1	3,3	6,1	8,3	7,8	4,4	0,0	−2,8	1,1
Абсолютный минимум, °C	−16,1	−15	−12,2	−11,7	−2,8	−3,9	0,0	0,0	0,0	−2,8	−6,7	−11,1	−16,1
Норма осадков, мм	107	76	94	124	135	89	104	150	198	198	157	137	1570
Источник: [www.weatherbase.com/weather/weather.php3?s=59123&refer= weatherbase]

Солнечное сияние, часов за месяц.
Месяц	Янв	Фев	Мар	Апр	Май	Июн	Июл	Авг	Сен	Окт	Ноя	Дек	Год
Солнечное сияние, ч	31	45	87	117	124	111	102	102	132	130	60	34	1076

Флора и фауна

Климатические условия на острове не так благоприятны, как на южных Курилах, но благодаря относительно мягким зимам здесь встречается курильский бамбук саза. Почвы каменистые, рядом с вулканами вулканическо-торфяные, местами суглинки разных типов. На Симушире каменноберезняки встречаются лишь на отдельных участках по более тёплому восточному (тихоокеанскому) склону. В результате на Симушире (как и везде к северу от Урупа) доминируют заросли кедрового стланика и ольховника^{[неавторитетный источник? 2827 дней]}. Значительные площади (до 25 %) занимают верещатники. Среди цветковых растений выделяется жёлтый термопсис люпиновидный. Луговая растительность буйная^{[неавторитетный источник? 2827 дней]}, есть и болота. На ветроударных склонах преобладает разнотравные луга в которые вкрапляются ольховый стланик, шиповник морщинистый, рябина бузинолистная. Эти кустарники не превышают высотой 60 см. Также отмечаются синузия рейнутрия сахалинская, щавелёк покрытоплодый, полынь уланашкинская. Спорадически встречаются также следующие виды: лабазник камчатский, бодяк камчатский, луговик извилистый, сурепка пряморогая, осока скрытоплодная. Склоны гор покрыты кедровым, ольховым и берёзовым (каменная вязолистная берёза) стлаником, у берегов — океанические луга. Имеются заросли кустарникового бамбука (вечнозеленый, не скидывает листья даже зимой). Встречается родиола розовая (золотой корень). Имеются участки высокотравья из шеламайника камчатского, гречихи сахалинской, борщевика.

Лежбища сивуча, встречается калан (морская выдра), много нерпы. Много мелких грызунов и лисицы, акклиматизирован песец.

История

Первым народом, осваивавшим Симушир, были айны, которые назвали его Симусир («Большой остров»). В XVIII веке Симушир был номинально включён во владения японского клана Мацумаэ (яп. 松前氏 Matsumae-shi). В 1635 году клан поручил самураю Мураками Хиронори обследовать территории на которые претендовало княжество. В 1644 году японец сделал первое из дошедших до наших дней изображений Симушира, который был нанесён им на так называемую «Карту страны эры Сехо». Сёгунат Токугава подтвердил свои притязания на остров в 1715 году, хотя реального проникновения японцев на него в этот период не наблюдалось. По-видимому, даже айны скорее всего не проживали на острове круглый год, а лишь наведывались сюда из Сахалина, Хоккайдо и Кунашира для охоты на морских зверей. В 1771 году здесь был высажен и провёл целый год «робинзоном» мореплаватель Герасим Измайлов, питаясь «морскими ракушками, капустой и кореньями». Привёз его обратно на Камчатку сборщик ясака Никонов. В 1811 году на остров прибыла первая официальная российская экспедиция Головнинa и Рикордa.

Во времена гидрографического описания Курильских островов В. М. Головниным и П. И. Рикордом, опубликованного в 1819 году, Симушир назывался также островом Марикан или Шестнадцатым островом. Впоследствии на севере острова возникли поселения айнов и алеутов. Были завезены коровы и овцы.

Остров официально входил в состав Российской империи в 1855—1875 гг. Затем он был передан Японии, контролировавшей его до своей капитуляции в 1945 году. Японцами были устроены два лисьих питомника. Основными отраслями экономики в этот период были разведение песцов, северных оленей и добыча рыбы и морепродуктов.

21 июля 1963 года на острове экспедиция в составе Е. А. Макаровой, А. Б. Делоне, М. М. Поспергелиса, механика А. Мыслицкого и секретаря Солнечной комиссии Астросовета Н. Б. Егоровой пробовала наблюдать полное солнечное затмение, но безуспешно из-за тумана, закрывшего Солнце.

Поселения Кратерный, Китобойный, Косточко, а также военная база советских субмарин заброшены. На острове, в самой узкой его части, была реперная метеорологическая станция (в данное время законсервирована), рядом на сопке стояла воинская часть РТВ ПВО, на вооружении которой была РЛС оборона^{[неавторитетный источник? 2827 дней]}. В южной части острова располагалась пограничная застава и сейсмологическая станция, на Тихоокеанском побережье стоит маяк. В настоящее время остров необитаем.

Ссылки

• [www.kurilstour.ru/islands.shtml?simushir Описание острова. Карта. Фотографии.]

Отрывок, характеризующий Симушир

– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.