Кенасса в Симферополе
Поделись знанием:
Координаты: 44°56′43″ с. ш. 34°06′12″ в. д. / 44.945389° с. ш. 34.103583° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.945389&mlon=34.103583&zoom=17 (O)] (Я)
Под уведомлением стояла подпись исполняющего должность советника.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
(перенаправлено с «Симферопольская кенасса»)
| Караимская кенасса | |
 Аттик бывшей кенассы, под пятиконечной звездой проступают следы шестиконечной | |
| Страна | Россия/Украина[1] |
| Местоположение | г. Симферополь, ул. Караимская, 6 |
| Конфессия | Караимизм |
| Архитектурный стиль | эклектика (сочетание мавританского, византийского и готического стилей |
| Основатель | Султанский И. М. |
| Строительство | 1891—1896 годы |
| Дата упразднения | 1930 |
| Состояние | Используется не по назначению, находится в аварийном положении. |
Симферо́польская кена́сса (укр. Сімферопольська кенаса) — культовое сооружение караимов в Симферополе, памятник архитектуры конца XIX века.
Кенасса построена на улице Караимской (с 1955 по 1990 годы называлась улицей Пархоменко), рядом со старым зданием кенассы в 1891—1896 годах по причине увеличения численности караимской общины, на средства самой общины. Наибольший вклад при этом сделали А. Я. Прик, А. И. Пастак, Д. С. Черкез, Каракоз, Д. Е. Сарибан, Я. А. Хаджи, Ю. М. Шапшал.
Здание решено в эклектическом духе, сочетая мавританский, византийский и готический стили[2].
История создания
К 80-м годам XIX века караимское общество Симферополя значительно окрепло, стало богаче материально, появилась возможность приобрести новый участок земли и приступить к строительству нового здания кенассы. В феврале 1889 года караимы Симферополя обратились к Таврическому губернатору с письмом, в котором говорилось:
|
В Симферополе нет специального здания для караимского молельного дома, оно помещается в частном доме. Теперь мы имеем возможность приобрести у Шишмана Абрама Осиповича участок земли площадью 160 квадратных сажень за 1500 рублей. Просим разрешение на приобретение этого участка земли. | 
|
Разрешение было получено только в июле 1890 года, вслед за этим симферопольский газзан Султанский обратился к гахаму с просьбой разрешить сбор средств для постройки нового здания кенассы. Разрешение от гахама было получено, проект составлен, деньги собраны. 1 марта 1891 года к гахаму поступило уведомление от Таврического губернатора, где говорилось:
|
|
Согласно резолюции, утверждённой господином губернатором, уведомляю Вас, что к постройке в Симферополе на средства караимского общества нового здания для караимской синагоги[3] на месте, занимаемом старым зданием, со стороны Губернского Правления препятствий не имеется, с тем, чтобы план нового здания был представлен на рассмотрение и утверждение строительного отдела Губернского правления. |
|
К постройке нового здания кенассы приступили, здание вступило в строй в 1896 году. Кенасса была освящена 26 августа 1896 г. В начале XX века старшим газзаном в Симферопольской кенассе был Б. С. Ельяшевич, который кроме богослужений, создал при кенассе духовный хор мальчиков и караимскую школу.
В 1912 году на содержание кенассы из наследства А. М. Гелеловича было выделено 1000 рублей золотом.
Современный этап
5 марта 1930 году по решению местных властей кенасса была закрыта.
В 1934-1935 годах было перестроено, частично лишено культового декора. С 1936 года в здании находится редакция радиовещания Государственной телерадиокомпании «Крым»[4].
В апреле 1942 г. кенасса была вновь открыта для богослужений, которые проводил газзан Я. Б. Шамаш[5]. Но весной 1945 г. Я. Б. Шамаш был арестован органами НКГБ за «участие в контрреволюционной деятельности»[6]. Во время немецкой оккупации здесь была конюшня.
После распада СССР караимская религиозная община добивалась возвращения ей этого здания[7]. 7 октября 2012 года на третьем этаже здания, выделенном в сентябре того же года караимской общине города новым директором ГТРК «Крым» С. С. Гулеватым, было проведено первое за 82 года караимское богослужение по случаю Праздника Кущей. Молебен провёл И. Шайтан[8][9].
23 июля 2014 года Совмин Крыма передал здание кенассы в аварийном состоянии Симферопольской караимской религиозной общине «Чолпан»[10], которую возглавляет Дмитрий Юрьевич Полканов.
Газзаны Симферополя
| Имя | Годы служения | Комментарии |
|---|---|---|
| До закрытия кенассы советской властью | ||
| Гавриил Семёнович Фиркович | 40-е гг. XIX в. | зять Авраама Фирковича |
| Исаак Иосифович Синани | 1861-1870 | |
| Илья Калевович Синани | 1872-1878 | |
| Самуил Шемарьевич Пигит | 1878—1882 | |
| Исаак Мордехаевич Султанский | 1882—1896 | |
| Шаббетай Берахович Койчу | 1896—1900 | |
| Иосиф Моисеевич Кефели[11] | 1900—1904 | |
| Юфуда Шелумиэлевич Безикович[11] | 1906—1907 | |
| Борис Саадьевич Ельяшевич | 1907—1915 | |
| Исаак Юфудович Ормели[12] | 1915—1928 | последний газзан Симферопольской кенассы |
| После закрытия кенассы[6] | ||
| Яков Борисович Шамаш | 1928—1945 | |
| Соломон Маркович Кумыш | 1945—1949 | последний официальный газзан Симферополя |
Напишите отзыв о статье "Кенасса в Симферополе"
Примечания
- ↑ Данный объект расположен на территории полуострова Крым, бо́льшая часть которого является объектом территориальных разногласий между Россией, контролирующей спорную территорию, и Украиной. Согласно административно-территориальному делению России, на полуострове располагаются субъекты РФ Республика Крым и город федерального значения Севастополь. Согласно административно-территориальному делению Украины, на территории Крыма располагаются входящие в состав Украины Автономная Республика Крым и город с особым статусом Севастополь.
- ↑ [karaim-institute.narod.ru/kenassa_gallery/fate_of_kenassas.htm О судьбах караимских кенасс в Крыму]
- ↑ Название "Кенасса" было введено только в 1911 году -см статью Кенасса.
- ↑ [www.tourism.crimea.ua/tourism/ethno/etno/obekti/karaimi.html Караимы]
- ↑ [perchatkin.com/perchatkin/?p=4438 Катунина Е. В. Деятельность Уполномоченного Совета по делам религиозных культов в Крыму в 1944—1946 годах]
- ↑ 1 2 [www.nbuv.gov.ua/Articles/Kultnar/knp62/knp62_74-81.pdf Причины ликвидации караимских религиозных общин в 40-60-е гг. 20 в.]
- ↑ [qha.com.ua/tak-kogda-je-karaimam-vernut-kenasu-118663.html Так когда же караимам вернут кенасу?]
- ↑ [poluostrov.com.ua/novosti/krym/4462.html ПЕРВОЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ В СИМФЕРОПОЛЬСКОЙ КЕНАССЕ]
- ↑ [context.crimea.ua/news/obschestvo/v_simferopolskoj_karaimskoj_kenasa_spystya_dolgie_godi_vpervie_sostoyalsya_moleben_(foto).html В симферопольской караимской кенаса спустя долгие годы впервые состоялся молебен (ФОТО)]
- ↑ [rk.gov.ru/rus/file/pub/pub_232353.pdf РАСПОРЯЖЕНИЕ СОВЕТА МИНИСТРОВ РЕСПУБЛИКИ КРЫМ от 15 июля 2014 года No 667-р О передаче в безвозмездное пользование культового здания]
- ↑ 1 2 Б. С. Ельяшевич. Караимский биографический словарь (с конца VIII в. до 1960 г.). // Караимы. 2-e издание. — Москва: РАН, 1993
- ↑ По сообщению председателя симферопольского караимского общества «Чокрак», последним газзаном этой кенассы был Исаак Ормели. Цитата: «Старинные караимские вышивки, ткани, вязания, одежда, книги, фотографии и кухонная утварь — все эти экспонаты уже много лет хранит и пополняет семья Ормели. Они надеются открыть музей культуры своего народа. Посвятить его собираются памяти своего предка — духовного главы караимов Исаака Ормели, последнего газзана Симферопольской кенассы. Люди, которые об этом узнают, помогают пополнять коллекцию, и уже сейчас экспонатов около тысячи». Источник: Служба новостей «Волна» Черноморской ТРК от 08.07.2009 07:30
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кенасса в Симферополе
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
