Симфония № 12 (Шостакович)

Симфония № 12 ре минор, op.112 (с подзаголовком «1917-й год») — симфония Дмитрия Шостаковича, созданная в 1961 году. Посвящена памяти Владимира Ленина. Симфония была впервые исполнена в октябре Ленинградским филармоническим оркестром под управлением Евгения Мравинского. Это была последняя премьера симфонии Шостаковича, которой дирижировал Мравинский.

Структура

Симфония написана для среднего оркестра, длится приблизительно 40 минут и делится на четыре части:

1. Революционный Петроград. Moderato. Allegro
2. Разлив. Allegro. Adagio
3. «Аврора». Allegro
4. Заря Человечества. Allegro. Allegretto

Приём

Двенадцатая симфония была хорошо принята в Советском Союзе, хотя и более прохладно, чем предыдущая. Хотя Одиннадцатая симфония была довольно тепло встречена на Западе отчасти из-за предположительного намека на венгерские события 1956 года, Двенадцатая симфония рассматривалась как прокоммунистическая, что привело к плохому приёму.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Симфония № 12 (Шостакович)

Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.